Стоп! Маленький?! А вот тут несостыковка.

— А-а-азизам… — неуверенно позвала я слугу, а в ответ получила только раздражённое:

— Сейчас тут закончу и тобой займусь!

Нет, ну это уже ни какие ворота!

Я поднялась с самым гневным видом и хотела уже разразиться гневной тирадой о том, что я думаю о превращении моей спальни в бордель в целом и об Азизаме в частности, но тут раздался слаженный мужской и женский стон наслаждения… и прямо у меня над головой пролетела туфля, чуть не задев меня каблуком!

— Фух! — шумно выдохнул Азизам. — Кончили!

— Блаженство… — промурлыкала белявенькая кучерявенькая девица в платье горничной, не спеша снимать ножку с мужского плеча. — Никогда больше к нашему Жаку не пойду…

Не поняла. Это девица что, ещё и с Жаком…?!

— Ты на Жака не гони, может, это у тебя нога выросла, — не смолчал мой доблестный слуга и тут же добавил, расплываясь в улыбке довольного кошака, дорвавшегося таки до сметаны. — Хотя я не прочь ещё разочек помочь прекрасной леди снять тесные туфельки.

Мда уж, у нас на севере как-то так не принято, чтобы слуги горничным в господских покоях помогали обувь снять, практически развалившись при этом на полу, а потом обувными изделиями в господ же и кидались… Ну да ладно.

— Азизам! — попыталась я привлечь внимание мужчины, который, судя по траектории руки, намеревался помочь растрепанной девице снять еще и чулочки (где только нашла такие, кроваво-алые? Не забыть спросить!) — Ты нашел для меня горничную или будем продолжать шокировать юг своими дикими нравами?

— А разве в Веридоре слуг считают за людей и знатные дамы видят в лакеях мужчин? — уставилась на меня эта беспардонная девка, ради такого даже прекратившая пробираться взглядом под одежду Азизама.

— То есть здесь бы не удивились, назначь я своей горничной мужчину-слугу? И кто же так поливает грязью Веридор? — скептически вскинула я бровь.

— А что, неправда? А Гарет рассказывал…

— Так тебе еще и Гарет временами… услуги оказывает, — оскалилась я. — Что ж, одно точно: в Веридоре слуг держат в строгости и не позволяют распускать язык, а открывают рот они только тогда, когда им позволяют хозяева, а в противном случае их порют. А теперь скажи мне, милое дитя, правда ли, что на юге признают право иноземцев придерживаться своих традиций.

— Вы пороть меня вздумали? — мигом вскочила на ноги девица и накинулась, но не на меня, а почему-то на Азизама. — Ты! Ты же уверял меня, что твоя госпожа смирная, как овечка! Я только поэтому и согласилась. Зачем мне менять одну стерву на другую?!

— О, он тебя не обманул, — ухмыльнулась я. — У меня действительно обладаю нежной ранимой натурой и тонкой душевной организацией. Именно поэтому мне противопоказано нахождение такой оторвы, как ты, в непосредственной близости. Азизам, как я поняла, ты привел служанку, которая согласилась взять на себя обязанности моей горничной на неопределенный срок, что я проведу в этом гостеприимном месте. Верни эту языкастую с мужицкими ступнями туда, откуда взял: девушка не подходит мне по всем статьям.

— Жаль, — искренне понурился Азизам, — я ее с таким трудом у местной ведьмы отжал. Ее госпожа сама чуть не оприходовала меня прямо на пороге своей гостиной, не дотерпев каких-то двадцать шагов до кровати. А эта полотерка мне как раз по всем статьям подходит… Слушай, может все-таки возьмешь ее, а? Мне ж не с тобой одной все вечера коротать, да и ты скоро графа в наши покои заманишь, мне будет неудобно третьим быть… а вот если еще одну девушку…

— Извращенцы!!! — заверещала белявая кучерявая, уносясь прочь и матюгаясь себе под нос, как солдат за три дня до окончания трехгодичной службы на границе.

— Еще и нервная, — скорбно подвел итог слуга. — Только ходел досказать, что мне б ее на сеновал, ибо в неравной борьбе за единственную здесь кровать, боюсь, мне графа не одолеть, а она чего сразу понадумала… Нет, все-таки порой южане совращены до масштабных оргий, а еще на нас гаркают, что мы извращенцы.

— Найдешь другую, поадекватнее и посдержанней. А чего ты там ляпнул про то, что она тебе со всех сторон подходит? — полюбопытствовала я.

— Я ж демон, красотуля, — хитро подмигнул мне Азизам. — Да не округляй глаза, я бы на твоем месте тоже давно догадался. Регенерация после стычки с разбойниками, глазные капли, поиск родственника-демона, метящего на мое место. Все один к одному. Так вот у меня где-то в этом мире должна быть единственная. Вполне возможно, она еще даже не родилась и встретимся мы чеез десятки лет. Так вот, до тех счастливых пор я могу иметь близкие отношения с женщинами, но только с некоторыми ограничениями. Во-первых, они должны внешне примерно соотноситься с моей единственной: похожий цвет волос, глаз, кожи, рост, фигура и все в этом роде. Во-вторых, они должны обладать таким же магическим уровнем и соответствующими Дарами. В-третьих, она однозначно должна быть свободна, причем не формально, от брачных уз, например. У нее в серде не должно никого быть. Вариант, что девушка априори не умеет любить тоже принимается. Таким образом, подходящих мне девушек не так то и много, если разобраться. Ну, вот это была одно из них. Эх, а теперь и она ко мне на милю не подойдёт.

— Перебьешься, — не вняла я его горю. — А что за ведьма?

— Так проживает здесь еще одна кандидатка на брачный браслет и мягкую постель графа Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон, — невозмутимо отозвался Азизам, как будто рассказывал мне о певчей птичке, свившей гнездышко под навесом сарая на заднем дворе!

— Прикуси язык, я не намереваюсь претендовать на его лорда Себастьяна, — гневно прошипела я, на что тут же получила замечание от змейки, что этот умопомрачительно пахнущий яблочком мужчина может оказаться моей парой и надо бы попробовать скормить ему заветный плод…