— И правильно делал! Вы что, совсем ума лишились, говорить, что члены рода Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон — полукровки?! И это когда "черные колпаки" хватают всех виновных и невиновных за поклонение Мрачному и тащат в казематы, а то и сразу на костер?! — на одном дыхании выпалила я и чуть не прикусила язык, когда осознала, каким тоном сгоряча заговорила с графом.

— Вы так эмоционально реагируете, — казалось, лорду Себастьяну даже понравился мой ответ, он даже улыбаться стал шире, что не могло не настораживать. — Так говорите… словно видели это все воочию. Встречались с "чеными колпаками"?

Эко он ловко тему переводит! Вот только зачем? Я то помнила рассаз Жака, что некогда проклятый вдовец ездил поклониться Мрачному Богу в Храм на окраине Северного Предела и встретил там, по своему собственному убеждению, "суженую", но я старалась как можно реже вспоминать об этом и под возмущенное шипение змейки гнала прочь воспоминания двенадцатилетней давности…

— Я не понимаю вас, — для придания уверенности своему ответу даже бесстрашно уставилась в его пустые глаза. — Я ничего не знаю о порождениях Мрачного и е имею никакого отношения к еретикам, почитающим его.

Он пронизывал меня пристальным взглядом мгновение, второе, третье, пятое… а потом отступил на шаг и отвернулся, а еще мне почудился… вздох разочарования?! Да нет, конечно же, показалось. В этом пугающем особняке, под стать хозяину, да еще и наедине с последним, все что угодно привидится!

— Завтра я объявлю всему Зеленому Горбу, что вы, леди Шамали, моя новая невеста…

— Вы хотели сказать "очередная", — да, я осмелела, стоило Его мертвейшеству отвернуться и прекратить давить на меня своей близостью и яблочным запахом.

— Как вам больше нравится, — равнодушно пожал плечами лорд Себастьян, по прежнему глядя куда-то в стену напротив. — Леди Шамали, вы знаете, почему все избегают проклятых мест и людей?

— Потому что боятся тоже попасть под действие проклятия? — неуверенно предположила я.

— Совершенно справедливо. А еще потому что чувство сохранения настойчиво твердит им, что проклятые места не отпускают тех, кто хоть раз ступил на их земли, также как и проклятые люди вцепляются в каждого, приблизившегося к ним на небезопасное расстояние.

— Это не я к вам приблизилась, а вы ко мне, — сочла нужным уточнить я, на что получила только веселый хмык:

— Вы и сами не торопились бросаться от меня подальше, а детально разглядывали минут семь, как породистого жеребца перед покупкой. Приглянулся я вам, леди Шамали? — граф резко развернулся во мне лицом, снова напугав меня скоростью своих движений, и встряхнул своей седой, непомерно длинной гривой. — Что, не хорош? Масть не та? А поздно, леди Шамали, я тоже хорошо вас рассмотрел, и товар мне приглянулся.

— Что, графьям Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон по карману любая невеста? — презрительно выплюнула я прежде, чем подумать…

А когда сообразила, что случайно произнесла часть проклятия графского рода, было уже поздно.

Если я раньше полагала вид лорда Себастьяна пугающим, я глубоко заблуждалась! Жутким он стал сейчас: губы сжались в тонкую линию, челюсть выдвинулась вперед, желваки заходили, плечи как будто раздались, кулаки сжались, вгоняя ногти в кожу… А глаза почернели, как самый настоящий омут.

— Вон… — раздался тихий спокойный шепот, резанувший по нервам больнее, чем самое грозное проклятие.

Не тратя время на бесполезные расшаркивания, извинения, прощания, пожелания спокойной ночи и иже с ними, я со всех ног ринулась прочь из кабинета.

Бежала я до самой своей комнаты, но даже когда дверь с шумным хлопком отредала меня от коридора, спину продолжал жечь немигающий взгляд взбешенных глаз.

Боги, кака же я дура! Я разозлила самого лорда Себастьяна, графа Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон, хозяина Зеленого Горба! Легендарного вдовца!

Своего, в Хаос, жениха!!!

Азизама в комнате не оказалось, также как и чего-нибудь съестного. Оба обстоятельства огорчали одинаково, но делать нечего, пришлось мне улечься спать, страдая от голода и любопытства. Честно говоря, я думала, что глаз не сомкну в эту ночь, однако, стоило мне укутаться в мягкий черный (оригинальненько!) кокон из одеяла, как сон незаметно подкрался к моему уставшему телу и — хвала всем Богам! — даже не бросил меня блуждать по туманным лабиринтам моего Дара, а преподнес мне обычные человеческие грезы. Как мало надо для счастья!