— Деда. Я внучка Лугайда. Сетанта рассказал обо всем.

— Старый хитрец, — в голосе Брана промелькнуло восхищение, — тогда пропустим слезливую часть рассказа. А о пророчестве Ану он поведал? — Я утвердительно кивнула. — Не перестаю восхищаться умом этого человека. Хотя по его вине мой народ на грани вымирания. Но стоит отдать должное его способности предугадывать события и подстраивать их в угоду своим планам. Думаю, еще тогда Конол догадался, чей ребенок сможет запечатать разрушительный смерч, вызванный братом. Ты была тем ребенком, но Дейдре смогла усыпить силы, бурлящие в твоей крови, и тем самым разрушила его планы. Но бывший Владыка Тир на Ог упрям и изворотлив. Он нашел выход. Познакомил тебя с Руэйдхри. По сложившейся традиции сидхи Ану вступали в брачный союз только с сидхом Эохайд. Эта традиция проистекала не просто из-за желания сроднить два сильнейших клана, а по объективно личным соображениям. Союз служил своего рода весами для уравновешивания магических потоков. Смерть одного из супругов несла передачу власти сыну или дочери. Если чета не имела детей, трон переходил к родственникам из ближнего круга. Так случилось после гибели королевы Эйре, так должно было произойти после пропажи королевы Дейдре. Лугайд нарушил закон, прописанный богами. Потоки вышли из-под контроля. И превратились в сеющую смерть воронку. Стабилизировать их сможет ребенок, наделенный могуществом двух сильнейших сидхов Тоингрина. Ребенок, который по доброй воле отдаст свою жизнь взамен благополучной жизни жителей Аннвн.

— Мой ребенок. Хаято знал? — Это был риторический вопрос, ответ на который я знала и без туата, но тот все равно кивнул, я закусила губу, чтобы позорно не расплакаться и, впившись взглядом в мужчину, ядовито уточнила. — А ты значит, по доброте душевной решил спасти невинную и обманутую девицу? А может, решил сорвать куш? Ты ведь тоже из сидха Эохайд? Как все удачно сложилось в твою пользу. Правда, ведь?

— Эйре успокойся, — Бран встал на колени рядом с моим креслом и обхватил ладонями мои сжатые кулаки.

— Не трогай меня, — все же я сорвалась на истеричный крик и, оттолкнув его, вскочила, меня уже было не остановить. — Ненавижу вас всех. Один притащил в этот мир, невзирая на мои чувства. Второй рассказал душещипательную историю, от которой я и уши развесила. Третий хочет, чтобы я поверила во весь этот бред и приняла его с распростертыми объятьями. И это после всего что случилось. Да лучше я наложу на себя руки. И пусть ваш мир катится в тартарары.

Холодная вода привела в чувство. Бран поставил пустой бокал на стол. Его лицо стало жестоким и властным, глаза опасно сузились, а губы исказила презрительная улыбка.

— Успокоилась? — сухо осведомился он, — тогда садись и выслушай до конца. Ты помнишь о клятве? Это хорошо. Я не злодей. И никогда не причиню вреда слабым. Я король. Мой долг защищать свой народ. А ты единственная надежда на их спасение. Последствия катастрофы ударили по Тоингрину сильнее, чем по Борее. Знаешь, почему туаты так сильно невзлюбили тир ши. Потому что у них есть будущее. Дети. На островах каждая пятая семья бездетна. Наши женщины в поисках тихого семейного счастья покидают свою родину и родных, чтобы найти его в чужих краях. — В голосе Брана сквозила боль и горечь, а в глазах читалась обреченность. — Вакцина предназначенная спасти от воздействия Искажения привела к мутациям, вследствие которых бесплодием страдает каждый четвертый мужчина. Мой народ медленно вымирает. Поэтому да — я похитил тебя с целью личной выгоды. Мне нужна ты. Мне нужен твой ребенок. И я дам клятву, что твой…, наш ребенок не будет принесен в жертву. Я найду способ защитить вас. Подумай над моими словами. Я дам тебе время, и не буду давить, но и отпустить не могу.

Мужчина подошел ко мне и, наклонившись, осторожно коснулся губами моего лба, ласково погладил по голове и, развернувшись, направился к выходу. Но на пороге вдруг остановился и, улыбнувшись, попросил:

— Эйре, прошу, сегодня вечером не выходи на палубу.

Бран ушел уже давно, а я все сидела в кресле не в состоянии пошевелится. Думала, разревусь. Но слез не было. Была пустота холодная, пугающая. Так Юлия Данииловна возьми себя в руки. Как Лао тан говорил: — «очистите свой разум от посторонних мыслей, не теряйте силу духа». Нужно все обдумать, вспомнить, сопоставить слова и факты и уже, потом рубить с плеча. Я встала и только тогда вспомнила, что не отдала мундир Брану, аккуратно повесив его на спинку кресла, я прошлась по комнате, разминая и массируя затекшие конечности. Я вытаскивала из закромов памяти все разговоры с Хаято и чем дольше я вспоминала, тем больше становилось стыдно за злые слова, вылетевшие в порыве гнева. Если я перестану верить мужу грош цена моей любви. А он ни разу не дал повода усомниться в правдивости своих слов. Мне жаль, Брана и его народ, но выбор сделан. И не в пользу туата. Теперь мое решение надо донести до сознания упертого мужчины. Вопрос только как? Я подошла к кровати и села. Ладонями устало растерла лицо. Что же делать? Мысли стали вязкими как кисель и расползались, не желая, оформится в четкое решение. Голова раскалывалась, браслет снова раскалился и нестерпимо жег запястье. Я обмотала его влажным лоскутом и улеглась лицом в подушку. Кажется, так и заснула.

Разбудил меня жуткий грохот. Спросонья я терла глаза и все не могла сообразить, что это за звуки раздаются снаружи. Наконец-то проморгавшись я увидела разбросанную по полу посуду, разбитый графин и все это безобразие почему-то лежало у моей кровати. А правая стена была выше левой. От созерцания бардака меня оторвал свирепый рык и последовавший за ним взрыв. Корабль тряхнуло, и я еле успела зацепиться за спинку кровати. Теперь левая стена стала выше. Меня пробил холодный пот, к горлу подступил горький ком. Сглотнув, я встала и на трясущихся ногах по стеночке пробралась к шкафу. Покопавшись в его недрах, извлекла наружу плащ. Накинула его на плечи и негнущимися пальцами кое-как завязала. Бран, сказал не выходить на палубу. Но мысль, что могу погибнуть заживо погребенной стенами каюты, вызывала приступ паники. На палубе есть мизерный шанс остаться живой. И я, также цепляясь за стену, стала подбираться к выходу.

На палубе царил хаос. Не в том смысле, что команда в панике носилась от одного борта к другому. Команда как раз была собрана и четко исполняла приказы начальства. А в том, что буря разбушевалась не на шутку. Грохот стоял такой, что уши закладывало. Волны одна выше другой набрасывались на судно, словно изголодавшиеся акулы. И правил этим балом ужаса и смерти чудовищный дракон. Его огромные крылья нависали над кораблем, загораживая небо. Корабль — игрушка для этого монстра мы были для него на один зубок. Я вжалась в стену и перевела взгляд на капитанский мостик. Там стоял Бран. Огненные волосы развивались по ветру. Его фигура, затянутая в белый мундир выделялась на фоне здоровой черной морды дракона закованной в чешуйчатую и шипастую броню. Я со страхом наблюдала, как раскрылась пасть, обнажая ряды острых клыков, и зажмурилась. Над кораблем разлетелся мелодичный голос, набирая мощь и вот уже не слышно буйства стихии. Есть лишь песня печальная усмиряющая порывы ветра, убаюкивающая бушующие волны. Корабль окутывает мерцающий купол. Вдруг ноздри дракона с шумом втягивают воздух. Он поворачивает голову и смотрит прямо на меня. Глаза цвета жидкого серебра. Знакомые глаза. Песня оборвалась. Ко мне подбежал матрос и потянул в другую сторону. Воздух прорезал угрожающий рык. Сверкнула молния. Над нами раздался треск. Боковым зрением уловила падающую мачту. Матрос подавал какие-то знаки, я не понимала и мотала головой. Тогда мужчина просто толкнул меня к борту. Наверное, надо было схватиться за канат, но об этом я подумала, когда начала падать за борт. Мачта упала в миллиметре от меня. На подсознательном уровне отметила, что летим мы с ней с одной скоростью. И это, наверное, плохо. Еще я заметила, как на мостике мелькнула белая тень, как дракон хвостом рассек волны. А потом произошла жесткая встреча с морской поверхностью. Воздух из груди выбило. Я погружалась на дно. Плащ и платье отяжелели от воды и тянули все глубже. И, кажется, я распорола плечо обломанным концом мачты. Руку пекло в том месте. Я барахталась, не разбирая где низ, а где верх. Воздух закончился. Хотелось сделать глубокий вдох. На уши давило. В какой-то момент я все же наглоталась воды. Потому что когда меня вытянули на поверхность, я откашливалась водой. Кто-то участливо стучал по спине, а тревожный голос уговаривал:

— Эйре давай дыши! Ну же девочка давай! Я не дам тебе умереть, слышишь!

— Бран все. Я в порядке. — Просипела я.

— Я рад. У нас нет времени. Послушай, Эйре я создам портал. Постараюсь ближе к берегу, но неуверен, что получится.

— Там Хаято. — Я оглянулась в поисках дракона.

— Эйре посмотри на меня! — Я перевела взгляд на бледное лицо туата, — Руэйдхри в этой форме не стабилен. Он может не узнать тебя и навредить.

— Я должна попробовать. Он пришел за мной. Могут погибнуть люди. — Я попыталась оттолкнуться от мачты, но мужчина держал меня мертвой хваткой. — Отродье фомора! Эйре я не для этого вытаскивал тебя из прожорливой морской бездны, чтобы подарить ей тебя вновь. Оглянись. Ты не успеешь отплыть на локоть, как вода сомкнется над твоей головой.