— Костик! — тихо позвала я.

Молчание. Мне вдруг показалось, что это точно он. Может, ранен, может, без сознания? Может, ему нужна помощь? Я в тот момент совершенно забыла, что он, вообще-то, бессмертный, и стала составлять план спасения.

Вдруг со стороны входа хлынул поток света. Я догадалась, что открыли вход, чтоб выпустить на пастбище овец. Значит, скоро все великаны встанут, может, подождать, пока они выйдут, а тогда уже…

— Ох-хо, — послышалось сверху.

— Костик, миленький, что с тобой?

— О-ох-х…

Мне в голову стукнула мысль, что спасение нельзя откладывать ни на минуту. Я судорожно огляделась, и мой взгляд упал на длинную палку, мирно стоящую в углу. Не знаю, чем он служил великанам, но чем не шест для прыжков в высоту? Правда, я никогда раньше с шестом не прыгала. Но видела по телику, как прыгает Сергей Бубка. Всё очень просто, элементарно: разгоняемся, отталкиваемся, летим!

А-а-а-а! Я хорошо разогналась. Для первого раза — вообще прыжок почти идеальный. Я, действительно, взлетела, не знаю почему, но лечу уже вниз головой, вверх тормашками, со всей дури врезаюсь в клетку, сбиваю её с крючка, клетка срывается и падет прямо на черепушку великану, разбивается, черепушка-то, считай, что чугунная, из неё с криком «Ох, какая революция!» вылетает взлохмаченная черная птица с меня ростом и быстро покидает вражескую территорию по направлению к свету. А тут и я приземляюсь, вернее, привеликаниваюсь из свободного полёта. Крики, визг, стук, гам. И я уже зажатая в руке рыжеволосой великанши, выскакиваем вместе с ней в холл. И со всех сторон стекаются турсы, рассматривают диковинку, меня. И, расталкивая всех, ко мне тянет руки другая великанша, как догадываюсь, моя бывшая хозяйка, гневно кричит что-то оскорбительное, тянет ко мне жирные потные пальцы…

— Не надо меня делить!!!

Вдруг что-то со свистом проносится мимо, выхватывая меня из рук рыжеволосой, и я оказываюсь на ковре-самолёте.

— Костик!

— Держись!

Ковёр сделал крутой разворот, и я чуть не скатилась с него. Великанши стукнулись лбами, Бессмертный ухватил меня за руку.

— Сказал, держись!

Я распласталась, как каракатица, вцепившись в ворс. Попробуй тут удержаться. Теперь я понимаю, что чувствует летающая по комнате моль. Мы, конечно, покрупнее, но картина та же. Турсы бегают, сбиваются, кричат, хлопают ладонями, ловя нас. Мы кружим в немыслимых пируэтах, закручиваем такие виражи, пытаясь удрать, что захватывает не только дух, но и где-то неизмеримо дальше. Как Кощей умудряется ещё и руководить гравилётом? У меня сейчас одна мысль в голове — удержаться. Стоит свалиться — растопчут, как судью во время футбольного матча между сборной слонов и носорогов, и не заметят даже.

Ковёр-самолёт заложил мёртвую петлю, уворачиваясь от особо ярых «ловцов моли», мы оказались чуть ли не у самого пола, впереди забрезжил свет — выход рядом!

И тут нас поймали, свернули вместе с ковриком и засунули, могу предположить, что в карман. Свет померк. Судя по доносившимся крикам и хлопкам, нас продолжали ловить, а некто, отхвативший добычу, удаляется от «поля боя» на цыпочках, чтоб никто не заметил. Сквозь ткань пробился солнечный свет, значит, мы вышли на улицу. Похититель побежал. Ой, на американских горках и то легче было! Внутренности чуть не вывернулись наизнанку. Больно, но не долго.

— Как ты, Неневеста?

— Не-о-пи-су-емо! Где ты раньше был?

— Тебя искал. И эльфинёнка.

— Пока ты искал, я его нашла.

— И где он?

— Надеюсь, уже у своих.

— А ты почему вернулась?

— Тебя искала.

Поговорить ещё нам не удалось. Похититель стал выуживать нас из кармана. По правде говоря, он был достаточно аккуратен, чтоб не переломать нам кости, но далеко не достаточно, чтоб не добавить синяков и шишек до уже в изобилии имеющихся. Минуту спустя мы уже стояли (правда я так укачалась, что тут же села), на огромном камне, и смогли оглядеться.

Судя по всему, мы находились с тыльной стороны города турсов. Так как стена была сплошная, мы могли только слышать шум внутри, видимо, нас до сих пор искали, но пока мы были в безопасности относительно основной массы турсов. В чьей же теперь мы власти?

Перед нами стоял похитивший нас великан. Так вот в чём дело! Это был ребёнок, ростом выше одноэтажного дома, но ребёнок.

— Игрушки, — сказал он и присел на корточки, так, что его глаза оказались на уровне нас. — Мои игрушки!

Его голос был гораздо выше, чем у взрослых великанов и его вполне можно было понять. Так может мы сможем поговорить?

— Как тебя зовут?

— Говорящие игрушки! — обрадовался великанчик.

Кощей положил руку на эфес шпаги.

— Мы не игрушки! — прокричала я. — Мы — живые!

— Живые?

— Такие, как ты, как твои папа и мама, только маленькие!

— Ну да!?

— Как тебя зовут?!

— Еуххан. Мама называет меня Ехи.

— Слушай, Ехи, нам нужна твоя помощь!

— А тебя как зовут?

— Неневеста! Ехи, ты уже большой…

— А его? — ткнул великанчик грязным пальцем в моего спутника.

— Путник. Послушай, ты уже большой и должен всё понимать.

— Угу, — кивнул Ехи.

— Ты бы хотел, чтобы кто-то огромный поймал тебя и посадил в клетку или в карманчик?

Ребёнок закатил глаза, представляя ситуацию в цвете.

— Не-а.

— Мы тоже не хотим такого. Нельзя разумных существ лишать свободы! Ты понимаешь?

Великанчик кивнул.

— Можно дружить, играть.

— Хочу дружить!

— Ты знаешь, где в лесу живут эльфы?

Великанчик опять кивнул: