— Заходите. — Выглянула из комнаты личный секретарь директора школы. Нирона, когда вызвала её визитку, единственное что и запомнила, так это должность. Строгая девушка назвала какую-то сложную фамилию, а потом назвала и её. — Следующие Хайдер. — Нирону эта любовница директора сильно раздражала своей надменностью, с какой та говорила со всеми.

Ещё один человек, и я захожу. Надо успокоиться и собраться. Успокоиться и собраться. Успокоиться… Только вот как? Я вообще всё забыла!

— Привет. — От тихого голоса она вздрогнула так, как будто ей крикнули прямо в ухо. Сбоку стоял Валериус — её шанс на спасение от всех проблем в жизни. Стоял, сволочь, рядом и улыбался.

— Привет. — Улыбнулась в ответ она, опять включив модуль поведения «встреча клиента». Он у неё всегда работал независимо от мозга, настолько привычным был в её жизни. — Ты тоже на клятву?

Мальчик посмотрел на неё задумчивый взглядом, сразу же убрав улыбку. Что ему опять не так?

— Да. Тут все туда. — И он рукой махнул на группу детей и взрослых, что собрались в помещении, перед кабинетом директора школы.

— А, точно, совсем забыла. — Улыбнулась она улыбкой дурочки, но тут же сообразила, что это было сделано зря: мальчик действительно посмотрел на неё, как на дурочку. — Извини, задумалась. — Убрала она свою улыбку окончательно. Вот что он за человек? Другие от её улыбки сами улыбаются, становятся ласковым, а он как будто начинает её ненавидеть.

— Да, я понял, что ты нервничаешь.

Надо срочно успокоиться! Если даже такая мелюзга заметила, то взрослые за этой дверью сразу поймут и что-то заподозрят.

— А ты не нервничаешь?

— Нет. — Он пожал плечами и, наконец, опять улыбнулся. Она тоже хочет быть маленькой и ничего не понимающей! Вон как им легко живётся. — Я посмотрел в инфонете, там ничего сложного: зададут пару глупых вопросов, приложишь руку к сканеру, потом туда же приложит заверяющий, и свободен. А ты чего одна? Кто твою клятву заверять будет?

— Дед. Но он там, внутри. Он в комиссии.

— Он у тебя учитель? — Удивился мальчик.

— Нет, его друг пригласил.

— Ах, дру-уг! — Как-то загадочно протянул мальчик. — Ну, если друг, тогда конечно. Только не понял, зачем ты тогда так боишься?

— Боюсь, потому что… — Вот как ему объяснить? И так же всё понятно. — Страшно, вот и боюсь. Вдруг не примут? — Нирона слышала разговор, что кого-то с начала дня уже моник завернул, не приняв клятву. Не хотелось бы самой стать предметом такого обсуждения.

— Ну и зря. Вот смотри: если меня не примут, то что, думаешь, будет? — Ему ничего не будет. Только вот она — не он.

— Пойдешь в другую школу. Не под государством.

— Десять баллов! И ты тоже можешь так сделать. Так чего ты так переживаешь? Школ много. — Вот гад! И улыбается ещё. Это для него школ много, а для неё только две: школа жизни в монастыре и та, где учится он сам. Выбор очевиден, как говорится.

— А есть вероятность, что ты тут учиться не будешь? — А если она поступит в школу, а он нет? Это же катастрофа!

— Да, такая вероятность есть. — Ну, просто отлично! Вот не станет он тут учиться, и что ей потом делать?

— А от чего зависит, будешь ты тут учиться или нет? — Может, можно как-то подстраховаться?

— Не от меня. Мама прилетит и как скажет, так и будет.

— Так ты до сих пор маменькин сыночек? — Вырвалось у неё непроизвольно. Дура, ей же говорили, чтобы она не отзывалась неуважительно о его мамах!

А мальчик вдруг стал смотреть на неё очень сочувственно.

— Знаешь, Нирона, мне очень неловко тебя расстраивать, но ты явно заблуждаешься.

— В чём это? В том, что ты маменькин сынок? — Она понимала, что разговор завернул в опасную сторону, что она может поссориться с тем, от кого зависит её будущее, но остановиться не могла. Злость на этого богатенького, не имеющего проблем малыша, начала распирать её.

— Нет, в этом ты совершенно права. — Сумел удивить её мальчик. Даже злость на него почти прошла. — Я тебе открою тайну: все мальчики — маменькины сынки. А девочки — маменькины дочки.

— Так уж и все? — Злости не осталось, но ехидность в голосе она убрать не смогла. Она никогда не была маменькиной. И не будет!

Свою мать Нирона ненавидела чистой незамутнённой ненавистью.

— Да. — Он вздохнул и продолжил, объясняя ей, как маленькой. — Все мальчики рождаются от мам, а не появляются в Свете. И девочки тоже. Папы только в самом начале участвуют, а Свет вообще не причём!