Все начали переглядываться, послышались шепотки. Милисандра стоит рядом в растерянности, а дедок явно всё надсмехается в глубине души, хоть до меня только отголоски его эмоций долетают. И смотрит с улыбкой, но не на меня, а на мистера Хайдера.

— Что же, мы Вас поняли, мистер Айрани. — Этот дедушка и есть моник, вон и знак, который я не разглядел сразу, висит. Четыре луча как моник-сканер. Мастер, значит. И один, как моник-излучатель. Ученик. — Продолжайте, мистер Хайдер. — Кивнул он председателю.

Дед Нироны прокашлялся и задал следующий вопрос:

— Валериус, скажи, испытываешь ли ты… — тут он сделал паузу и уточнил, — в большинстве времени, неприязнь к руководству Содружества?

Тут я задумался. Это опять они просто так спросили или вот он, вопрос на проверку? Решил всё же уточнить:

— А к кому конкретно? Их там одиннадцать человек в совете, есть и совсем противные. — И видя их ошарашенные непонимающие лица, решил поделиться своим прошлым возмущением. — Один у нас дома, когда приходил в гости, сломал дом моего друга и даже не извинился!

— Кто это? Какой ещё дом? — Мне кажется, всеобщая волна растерянности просто затопила комнату. Только мастер-моник по-прежнему демонстрировал веселье, но его эмоции для меня теперь терялись среди волн других. Очень интересный человек. Но почему-то без пластинки в голове.

— Кто это был, не скажу. — Вот ещё. Это не единственный случай, когда гости в нашем доме вели себя неправильно по отношению к нашим слугам — моим друзьям. — А дом обычный. Она его сделала для кукол, а он, проходя мимо, взял и пнул. Конечно же, домик сломался! Неужели я после такого вероломного поступка буду относиться к этому человеку хорошо?

Никто ничего не сказал, только переглядываются. Я что, плохо объяснил свои мотивы?

— Мы поняли Вас, мистер Айрани. — Ожил улыбающийся мастер-моник, видимо не дождавшись реакции председателя комиссии.

— А к другим членам руководства ты как относишься? — Дед Нироны встрепенулся, и всё же решил уточнить полный расклад. Зачем это им?

— Да по-разному. — Пожал плечами. — Один есть там хороший, дал мне знак посмотреть, который в дальней экспедиции искатели нашли. А некоторых я почти не знаю, здороваемся и всё. Никак не отношусь.

— Мы Вас поняли, мистер Айрани. — Опять взял на себя руководство мастер-моник, и опять никто ему не возразил. Мне кажется, мистер Хайдер тут фигура чисто номинальная. — Продолжайте.

— Скажи, Валериус, ты работаешь на какие-то организации или политические союзы? — Продолжил задавать вопросы дед Нироны.

— Работать, это значит получать за свою работу материальное вознаграждение? — Решил я уточнить. И вообще, непонятный вопрос. Можно подумать, он спрашивает, работаю ли я вообще. Пока что я работаю над собой, для зарабатывания буду это делать позже, когда выучусь. Это же стандартный вариант развития личности.

— Под работой понимается любые действия, связанные с политической деятельностью различных организаций. — Это незнакомый мне дядечка уточнил. Знакомые интонации, учительские. — Даже при отсутствии материальной заинтересованности.

— Любая общественная деятельность человека связана с политикой. — Решил я указать на очередную неточность. — А человек не может жить вне общества.

— Мы спрашиваем, про деятельность на благо организаций, деятельность которых напрямую имеет политическую направленность. — Опять уточнил тот же дядечка. Явно учитель какого-то гуманитарного предмета. Вон как всё понятно объясняет.

— Нет, с такими организациями я никак не связан.

— Ответ принимается. — Быстро сказал дед Нироны, как будто боялся, что я опять что-то буду уточнять. Правильно боялся, я хотел. — Ты согласен с тем, что Содружество имеет право призвать тебя к себе на службу в любой момент, и отказаться ты не сможешь?

— По любому поводу? — Не собираюсь работать на кого-то просто потому, что этому кому-то вдруг захотелось меня привлечь к работе. Даже мои сёстры давно поняли, что без личной мотивации я ничего делать не буду.

— По любому, если это будет на благо Содружества. — Это мастер-моник. И улыбается так информативно. Интересно, а он бывал на Перуне? Он явно даёт мне знак, что не все неточности были упомянуты при обсуждении.

— А кто определяет, на благо эти действия или во вред? Не всегда мнение о благе одних совпадает с мнением других. Да и благо или не благо частенько бывает понятно только по достижению результата.

Опять эти взрослые растерялись. Так мы не дойдём до конца вопросов ещё долго, а я есть хочу, я не завтракал. А если вспомнить, что и не ужинал…