Именно так и поступали парни, надеясь, что Доктор всё придумает и просто скажет, что нужно сделать. Но ведь это неправильная позиция! — злился на них Алекс. Да, мозг не любит напрягаться, и что теперь? Не думать вообще, что ли? Ещё на первом курсе высшего ликея, на одной из своих замечательных лекций, профессор Гавриловский заставлял заучивать наизусть: точно так же, как физические законы микромира нельзя применять к макромиру, так и принципы работы конкретного мозга нельзя слепо проецировать на нормы осознанной жизни, наполняющие человеческое существование смыслом.

В качестве примера он приводил тот факт, что люди привыкли отсчитывать свой век годами, месяцами, часами и так далее. Но это не так, потому что человеческая жизнь измеряется количеством принимаемых решений. Если делать одно и то же действие хоть две недели, хоть двадцать лет, и за всё это время не совершить каких-то важных запоминающихся поступков, то в памяти этот период сольётся в один день. Многие люди годами ходят на работу, возвращаются домой, едят, спят, а потом, оглядываясь назад, понимают, что вспомнить-то, собственно, и нечего. Одно и то же изо дня в день, из года в год. Воистину, чем меньше судьбоносных решений, тем скучнее и бессмысленней существование.

Конечно, сделать выбор, определяющий жизненный путь, непросто, а делать это постоянно — ещё сложнее. Принимать решение в условиях неопределённости, отчётливо осознавая, что тем самым меняешь свою судьбу — так вообще за гранью. И всё же, право слово — только поступая так, человек начинает жить осознанной, осмысленной и по-настоящему свободной жизнью.

Понятное дело, что всего не учтёшь, и в любой ситуации есть место для случайности. Однако если приглядеться к ней внимательно, то можно заметить, что она всегда разная. Когда мы теряем направление пути, тогда всё валится из рук, в жизни наступает чёрная полоса, начинают происходить какие-то нелепые события, и тогда говорят, что «беда не приходит одна». Но, если мы уверены в том, что всё идёт по плану, цель ясна и находится прямо по курсу, то кажется, что жизнь решила завалить нас подарками. В игре случая многое зависит от нашего внутреннего настроя: когда мы идём по правильному пути, то получаем роял-флеш или каре, на худой конец, но если мы свернули не туда и попали в болото рутины, то даже простая пара двоек будет казаться манной небесной.

Думал ли об этом Александр, сказать сложно (вообще, он плохо разбирался в покере), наверное, нет, иначе бы они не переехали из удобно расположенного двухэтажного дома аж с тремя выходами в эту тупиковую однокомнатную квартирку с еле живыми батареями и разбитыми стёклами в подъезде. Единственное кухонное окно выходило на загаженную детскую площадку со сломанной качелью и дальше на стройку, до которой ещё не дошла строительная техника, чтобы снести бетонные стены недостроенных зданий непонятного назначения.

Продрогший Алекс залез в шкафчик, чтобы взять чай, но обнаружил, что тот закончился. Всё-таки Англичанин употреблял непомерное количество напитка, пачки нередко хватало лишь на несколько дней. А денег, которые Лойер положил в общую копилку, становилось всё меньше. Угроза голода висела над троицей, но Доктор никак не мог решить, какой следующий шаг им необходимо сделать. Не идти же чернорабочими на строительство дороги, честное слово!

Сплюнув от такой мысли, Алекс нацепил на себя видавшую виды кожаную куртку с разодранным левым рукавом, в которой он был похож на бродягу, и вышел во двор, чтобы дойти до небольшого ларька с продуктами, расположившегося на самом краю кампуса, прямо возле застывших остовов недостроенных зданий. Как только он оказался на улице, холод сразу же забрался под одежду, напоминая, что в Ганзу пришла осень. Деревья уже сбрасывали желто-красную шелуху, воздух пропитался холодной влагой, над поверхностью земли постоянно висел мелкий дождь, почти невидимый, но чрезвычайно мерзкий.

В отличие от Ахеи, спрятавшейся от атлантических вихрей за цепочкой Уральских гор, или Аквилеи, уютно расположившейся на далёком юге, посреди прекрасных пейзажей Кокшетауской возвышенности, Ганзе не так повезло. С наступлением осени холодные североатлантические ветра проникали на западные территории Союза, принося с собой сначала колючие дожди, а затем, зимой, нескончаемые снегопады на стыке атмосферных фронтов. Если бы не увеличение площади мирового океана, которое привело к глобальному потеплению климата, то все европейские территории уже давно превратилась бы в заснеженную пустыню. А так, ничего — восточная Европа не сказать, чтобы процветала, но жила. А вот западноевропейские страны, к сожалению, по большей части уже превратились в Сибирь, какой она была лет семьдесят назад: суровый край, в котором зима начиналась в сентябре, а заканчивалась в мае. Жаркое, но короткое лето не успевало отогреть почву, пропитавшуюся влагой, поэтому буйная растительность полностью погибла, уступив место низкорослым изогнутым деревьям, кустарникам и мхам. Сейчас даже сложно представить, что раньше на этих огромных заснеженных территориях располагались огромные государства: Великобритания, Франция, Германия и многие другие, поменьше. Прошло каких-то несколько десятков лет, а мир так сильно изменился. Возможно, однажды, и их…

Мыслительный процесс Александра прервался, когда ему навстречу из-за бетонной стены недостроя, ритмично отбивая такт ногами, выбежала девушка в спортивной одежде, видимо, совершающая утреннюю пробежку. Приближаясь к нему, она с каждым шагом сбавляла скорость, пока, наконец, не остановилась в нескольких метрах, недоверчиво вглядываясь и вытирая своё красное лицо, взмокшее от пота и дождя, с опухшими ото сна глазами. Алекс тоже замер, не веря в такую случайность. Вероятность, что подобное могло произойти, стремилась к нулю, ибо ранним мерзкопогодным утром, на краю кампуса, возле развалин стройки встретить её — было в принципе невозможно. Но это произошло.

Перед ним, тяжело дыша после бега, стояла Бо.

Саша замер, словно боясь её спугнуть.

Девушка тоже молчала, вздыхая.

Доктор криво улыбнулся.

Бо не ответила.

«Привет», — сказал Алекс.

«Привет», — сухо произнесла Бо.

«Бегаешь?», — задал он тупой вопрос.

«Бегаю», — тоже очень незатейливо ответила она.

На этом разговор смолк, стало отчётливо слышно, как шумит мириадами капель невесомый моросящий дождь и громко каркает ворона. Между ними повисла тишина, но они словно не замечали её, пристально вглядываясь друг в друга, словно в ожидании ответов на многие важные вопросы. Сложно сказать, о чём думала Бо в тот момент, но мозг Саши разрывался от анализа вариантов. Он ни в коем случае не хотел отпускать её, понимая, что следующей встречи может и не быть, но что делать прямо сейчас? Продолжать глупо стоять под дождём? Вести её в убогую комнатушку, где дрыхли Лой с Олли? Побежать рядом с ней в брюках и туфлях? Все варианты касались настолько дурацкими, но других не было, и Алекс продолжал тупо стоять и пялиться на неё, не понимая, какое решение будет правильным.