Настя, услышав это, не сдержала усмешки:

— Юра, ты неисправим. Разве для тебя это так принципиально?.. Разве моя любовь для тебя когда-нибудь была важна? Ты ее разве замечал?..

— Как видишь, замечал, — с некоторым вызовом откликнулся Наумов.

— Ты заметил ее только тогда, когда она прошла, Юра…

Наумов шумно вздохнул и уставился в пол, словно размышляя о чем-то.

— Значит, между нами все кончено? — спросил он через некоторое время.

— Да.

— Может, все-таки стоит попытаться начать все сначала?

— Эта затея уже неактуальна, Юра. Ты опоздал. Да и я уверена, тебе это тоже на самом деле не нужно.

— Ты не права, Настя, — Наумов вдруг как-то грустно улыбнулся. — За последнее время ты мне стала близка и дорога как никогда… И если бы ты только захотела…

— Нет, Юра. Нет. Извини… — Настя покачала головой.

— Ты действительно его любишь?.. — Наумов подошел к ней ближе.

Настя на это лишь кивнула.

— Максим живет здесь же. Через одну дверь, направо.

— Спасибо, — Настя искренне улыбнулась и направилась к выходу.

— Эй, — окликнул ее Наумов, тоже улыбаясь, — но хоть один поцелуй в щечку я заслужил?

— Заслужил, — девушка, засмеявшись, вернулась, чмокнула его в щеку и после этого практически выбежала вон.

У нужной двери Настя остановилась и, слушая громкий стук собственного сердца, несколько долгих минут решалась на следующий шаг. Потом, сделав глубокий вдох, постучала. Девушке показалось, что прошла целая вечность, прежде чем дверь открылась, и она наконец увидела Максима.

Какое-то время они просто стояли и смотрели друг на друга, а потом Настя первая произнесла:

— Я могу войти?..

***

Максим бездумно чертил какие-то фигурки в своем дневнике. То, что это серьезный отчетный документ, ему было уже не важно. Последнюю запись в блокноте он сделал более пяти дней назад и с тех пор использовал его лишь в качестве своеобразного альбома для рисования своих каракуль во время нелегких раздумий и самобичевания. Это даже доставляло Максиму своеобразное удовольствие — словно он таким пусть и мальчишеским образом высказывал протест навязанным ему правилам и служебным обязанностям.

Второй день он просто сходил с ума. По Программе на данном этапе он мало общался с Объектами. Как правило, к этому времени основная работа была уже сделана, Программа переходила к своей завершающей стадии и не требовала особого участия Сопроводителя. Можно было даже расслабиться и отдохнуть перед последними и самыми важными днями — кульминацией всей Программы. Но не в этот раз. Максим знал, что где-то сейчас Настя должна была прийти к Объекту № 2. Подумав об этом, он стал старательно вырисовывать клетку, в которую посадил потом тигра со злобным оскалом. Именно таким тигром в клетке он себя сейчас и ощущал.

Гейша и ее данна — классика жанра. Максиму всегда казалось это несколько банальным и даже в определенной степени пошлым. Но Организаторам это нравилось. Впрочем, Объекты обычно также не были против и наутро выглядели вполне счастливыми. Обычно Максима это не могло не радовать, поскольку он с чистой совестью имел возможность поставить окончательную оценку их отношениям «10 из 10». Сейчас же он мечтал, чтобы эта ночь не принесла потепления в чувствах вверенных ему Объектов.

Стук в дверь заставил Максима оторваться от своих художеств и вызвал полное недоумение. Он даже не сразу бросился открывать, поскольку совсем не мог предположить, кто это.

— Я никого не жду, — недовольно пробормотал он, пряча дневник и ручку. Потом все-таки нехотя поднялся и направился к двери.

Увидев на пороге Настю, Максим застыл на месте, в миг потеряв способность говорить, думать, двигаться.

— Я могу войти? — ее тихий голос вывел его из ступора, и он наконец смог кивнуть и сделать шаг в сторону, пропуская ее в комнату.

— Какими судьбами? — Максим очень старался, чтобы эта фраза прозвучала как можно беспечней.

Настя остановилась по центру комнаты и повернулась к нему лицом.

— Я не уйду отсюда до тех пор, пока ты мне все не расскажешь, — она произнесла это таким решительным тоном, что Максим занервничал еще больше.

— О чем ты? — голос его все-таки дрогнул, чуть было не сорвавшись на фальцет.

— Я хочу знать, кто ты, — Настя скрестила руки на груди. — Банальщина типа «тебе этого не понять», «я не тот, кто ты думаешь» и «тебе лучше этого не знать» не принимается. Мне нужна правда и только правда. Какой бы она не была…

— Даже если твой мир перевернется с ног на голову? — хрипло отозвался Максим, понимая, что выбора ему она, похоже, не оставляет.