Они разбрелись по миру, тщательно скрывая, кто они — изменяли внешность, долго на месте не сидели, всё время переезжая с места на место. Если они выдавали себя, то на них начиналась охота. Ослабленные, с истощённым магическим даром, далеко от источника, они не могли долго бегать. Их ждали пытки и костёр. Они расплачивались за то, что некогда их Верховная провидица стёрла с лица Антейна один из его народов.

Это ей рассказал Алистер в их первый день в Амхране. Она уже несколько дней возвращалась мыслями к его рассказу. Ведь получалось, что рыжеволосые провидцы несли смерть, обладая тёмным разрушительным даром.

Ещё страшнее становилось, когда женщина, лежащая в углублении среди камней, начинала стонать во сне. Кейли боялась её пробуждения, но в то же время, она не видела в рыжей ничего особенного, если не считать длинных вьющихся волос, что доходили до высокой упругой груди. У девочки иногда даже мелькала мысль, что хочет такую же, когда станет совсем взрослой… если станет.

Кейлу передёрнуло от нахлынувших воспоминаний, а к горлу подкатил противный комок. Она подтянула к себе сумку с припасами, и в который раз стала изучать своё «богатство». Собиралась прятаться в нагромождении каменных глыб пару дней, а уже прошло четыре. Но высунуться из своего укрытия она рискнула лишь однажды, когда вой, рычание, лязг металла, и вопли людей стихли, и над Пустошью воцарилась тишина.

Это было два дня назад, а казалось прошла целая вечность. Когда камни под ногами перестали дрожать, а мутное стекло, что возникло перед ней, стало почти прозрачным, из него начали выпрыгивать чёрные звери с лоснящейся шкурой. Большие и свирепые они приземлялись и, не останавливаясь, неслись на войска Антейна, могучими прыжками преодолевая расстояние до места ещё недавнего сражения. Их были сотни, чёрной волной они врезались в людей и начинали рвать их на куски. Даже с такого расстояния Кейла видела, как поле боя превратилось в бойню.

Она спряталась в своём убежище, боясь шевелиться и дышать. Страх сковал тело, страх умереть, быть растерзанной страшными тварями, которых наслали на них демоны. Потом к этому страху примешался другой — страх за брата, а уж потом стало страшно за весь Антейн. Кейла была уверена, что он покарал их за бесконечные войны и ненависть друг к другу.

Когда настала тишина, девочка набралась мужества и выглянула из-за валуна, с которого несколько часов назад наблюдала битву народов. Было тихо, лишь лёгкий ветерок колыхал редкую растительность Пустоши. Мир будто замер. Впереди виднелось море из искалеченных людских тел, металла и павших лошадей.

Когда она не смогла больше смотреть из-за пелены слёз, что застила глаза, она, смахнув их, собиралась снова юркнуть в свою расщелину и подумать, как быть дальше, но заметила неподалёку нечто странное. В нескольких сотнях метров впереди посреди каменистой пустыни лежало чьё-то тело с яркими рыжими волосами.

Кейли осторожно спустилась с камней, огляделась и припустила туда. Женщина была жива, хоть на белоснежной коже и виднелись кровоподтёки, а бровь была сильно рассечена, но она дышала. С трудом девочка дотащила незнакомку до убежища и вот уже два дня ждала, когда та придёт в себя. Во всяком случае, она очень на это надеялась. Оставлять раненую одну не очень хотелось, но надо было уходить — припасы заканчивались.

Казалось, что за эти дни она изучила каждый синяк на теле женщины, каждый волосок, складку одежды… Довольно странной, надо сказать. Лёгкая рубашка из тёмно-синей ткани, корсаж на тонких ремешках, чёрные штаны, обтягивающие стройные ноги, и ботинки, доходящие до середины голени. А ещё были странные кожаные пластины на руках и закрывающие спину и грудь наподобие жилета. Но это Кейла сняла так же, как и корсаж, чтобы раненой было легче дышать.

Незнакомка была красива: немного резкие черты лица, пухлые губы, длинные ресницы, россыпь едва заметных веснушек на лице. Огненные волосы струились по белоснежным плечам. Она глубоко дышала, иногда стонала и кусала губы во сне, порой дрожали ресницы. В эти моменты Кейли отползала от женщины подальше и, взявшись за ножик, сидела, обняв колени и не спуская с пришелицы глаз.

Раненая застонала, дрогнули веки, тонкие пальцы коснулись виска, чуть запутавшись в волосах. Она открыла глаза. Кейли ахнула, увидев необычный фиолетовый цвет радужки. Женщина стала шарить взглядом по скале, что нависала над ней, а потом увидела девочку, которая притаилась за валуном.

— Пить, — едва слышно прошептала незнакомка.

Кейла собралась с духом и потихоньку, как дикий настороженный зверёк, приблизилась к ней. Она дала раненой сделать несколько глотков из фляги, которая почти опустела, и снова отползла. Женщина попыталась сесть, и кое-как ей это удалось. Она опёрлась спиной на тёплый камень и закрыла глаза, восстанавливая силы.

Затем она снова коснулась рукой головы, но внезапно замерла, взяла двумя пальцами прядь волос и повесила её перед своими глазами.

— Бездна… Что это?

Сказать, что Кейли такое поведение показалось странным — не сказать ничего. Но странности в поведении незнакомки только начались. Она запустила обе руки в волосы, помяла их, вытянула до груди, нахмурилась и уставилась на свои ладони. Густые чётко очерченные брови поползли наверх. Женщина повернула руки тыльной стороной ладони, покрутила кистями, ощупала себя, заглянула под рубашку и отсутствующим взглядом уставилась куда-то в сторону.