– Будете сидеть здесь. Для начала мы найдем ваших родителей.

– Но мой младший брат и друзья ждут нас у ворот замка.

– Отлично. Тогда ты пойдешь со стражником. Покажешь, где твои друзья. А ты, – он посмотрел на Рино своими темными карими глазами, – будешь сидеть здесь до тех пор, пока мы не найдем твоих родителей.

– Я знаю, где его родители, – сказал капитану Атма.

– Вот и прекрасно. Меньше хлопот.

Капитан из-за стола встал и к одному из стражников направился. Мотнув головой в сторону Атма с Рино и пару слов сказав, он дальше пошел. К столу мужчина средних лет со слегка взъерошенными волосами приблизился и парня с собой увел. Атма только тревожный взгляд на Рино бросить успел.

Праздник тем временем продолжался. Рино же тревога пронизала: за друзей, за Глэна, за себя, за то, что ему мама скажет. Мама. Голова его мыслями о ней наполнилась. Ему меньше всего хотелось ее переживать заставлять. Теперь, когда дело сделано, ему явно долгий разговор предстоял. Определенно, его на очень длительный срок накажут. Он все ненужное из головы выбросить попытался, на веселящуюся толпу посмотрев, но выходило это у него скверно.

Так Рино около двух или трех часов просидел, пока мать и деда впереди не заметил. Ему снова страшно и стыдно стало. Наверное, она сейчас на него кричать начнет. К его удивлению, этого не произошло. Увидев сына, Элиза к нему бросилась и обняла. А потом заплакала – тихо, чтобы никто не услышал.

Когда они домой вернулись, Рино все никак не мог заснуть, думая о том, что же с Глэном случилось.

Вестей и под утро не было. Ни Элиза, ни Хэйвуд ему так ничего по поводу вчерашнего и не сказали. Да и не надо было что-либо говорить. Он сам все прекрасно понимал. И винил себя за это тоже сам. Событие это теперь навсегда с ним останется. От Джулио и Атма тоже вестей не было. Ему не хотелось куда-то идти и расспрашивать. Да и вряд ли бы сейчас его куда-то пустили.

Новости только через пару дней пришли. Глэна так и не нашли. Точнее сказать, не нашли вообще ничего. Еще позже оказалось, что парень далеко не единственным был, кто в ту ночь недалеко от той части леса пропал. Это Рино странным показалось. Ведь следы от лап и их ног явно должны были на месте быть. Новый снег еще выпасть не успел и все улики скрыть.

С Джулио они только через пару недель увиделись. В отличие от Рино, Атма влетело так, что он теперь это на всю оставшуюся жизнь запомнит. Больше всего ему досталось за то, что он младшего брата опасности подверг. Каролина – мать Джулио и Атма – больше переживала, нежели в ярости была. Ей было обидно не за то, что ее старший сын наказа за ворота не ходить ослушался, а за то, что ему не хватило ума через темный лес не бежать. Женщина лишь надеялась, что он когда-нибудь за ум возьмется. Так Атма, кстати, и поступил.

В первый раз, когда Рино своего лучшего друга увидел, они долго друг на друга смотрели, а потом Джулио просто в пределах внутренних стен побродить предложил. Начать разговор почему-то очень сложно оказалось. Да и Рино до сих пор за Глэна беспокоился. Но прошло уже так много дней, что шансы на то, что его все-таки найдут, к нулю стремились. В то же время он понимал, что это не лучшая тема для разговора.

– Красивое сегодня небо, – сказал Рино, посмотрев на белые облака, через которые так старательно пробивались лучи утреннего солнца.

Джулио наверх взглянул, а потом на своего друга.

– Красивое, – с каким-то отстраненным видом ответил он.

Рино хотел было еще что-то сказать, но Джулио его перебил:

– Все хорошо, Рино. Все хорошо.

***

– Еще чуть-чуть. Господин, потерпите еще немножко. Роды почти закончились.

Мужчина, не переставая, взад и вперед ходил, нервно на дверь поглядывая, за которой сейчас его жена рожала.

– Так долго…

Он себе места не находил.

– Роды никогда не бывают быстрыми. Это длительный процесс, – сказала служанка мягким голосом, опираясь на свои знания и опыт. Стараясь его всячески успокоить, она добавила, – С вашей женой все в порядке. Не стоит так переживать.

Он обессиленный на диван сел, который рядом с дверью в спальню стоял. Подперев голову руками, он в пол уставился. Мужчина каждую частичку своего изможденного тела чувствовал. Казалось, все в нем сейчас от усталости и волнения ныло.

– Катарина храбрая и сильная женщина. Она справится.

Дверь приоткрылась, и оттуда другая служанка выглянула.

– Господин, вы можете войти. Ваши жена и ребенок чувствуют себя прекрасно.

Не дослушав ее, он с дивана вскочил и к двери подбежал. Немного помедлив из-за волнения, мужчина взялся за дверную ручку и потянул за нее. На кровати его жена с младенцем на руках лежала. По ней видно было, что она не меньше его устала. Но в ее глазах счастье и покой светились.

Он осторожно подошел к ней, поцеловал в лоб и попросил разрешения ребенка на руки взять. Катарина со всей любовью мужу младенца протянула. Ценнее груза для нее сейчас не было.