— Спасибо, — поблагодарил я, принимая горячую кружку. — Можешь идти.

Эффектный разворот и шаг от бедра походкой профессиональной модели на подиуме, оставляя за собой шлейф чувственного парфюма.

Умеет подать себя. Этого не отнять. Против воли слегка обернулся, наблюдая, как девица уходит.

А потом незаметно покосился на шведа. Тот тоже не отрывал заинтересованного взора от ладной фигурки до тех пор, пока она не скрылась за дверью.

Я про себя усмехнулся. Сработало. Злости в нашем беспокойном друге значительно поуменьшилось. То, что надо для спокойного и взвешенного диалога.

Идея привлечь сексапильную ассистентку возникла спонтанно. Для отвлечения внимания самое то. Сбить настрой, сместить акценты мысленной установки на ярость, заставить думать о чем-то другом. Потому и не взял кофе сразу, а попросил принести в палату именно той, что ночью так зазывно старалась показать себя.

Получилось. Швед уже не походил на озлобленное на весь мир существо. Женщины всегда оказывали влияние на мужчин. Присутствие симпатичной особы сыграло роль небольшого источника умиротворения. Продлиться это недолго, но для завязки беседы достаточно.

— Итак, вы хотели поговорить, — я отхлебнул из кружки, стараясь принять самый безобидный вид.

Парочка охранников у дверей незаметно испарилась, оставляя нас наедине.

— Когда меня отпустят? — прозвучало из недр электронного переводчика.

— Когда исследования будут завершены, — быстро ответил я, чтобы меня не заподозрили в лукавстве.

Пауза. Мрачная, тяжелая, гнетущая вязкой смеси из злобы и ненависти.

Блин, похоже передышка не продлилась долго. Субъект снова переключился в режим гнева на окружающих. Похоже здесь и толпа полуголых девиц, энергично отплясывающих канкан, вряд ли поможет. Слишком велика концентрация на негативе.

— То есть меня все же отпустят?

Следом угрюмый взгляд исподлобья, полный подозрений и недоверия. Мужик не верил, что уйдет отсюда живым. И нельзя сказать, что у него на это не имелось причин.

— Если не станешь делать глупостей, — я неспешно сделал еще один глоток и напомнил: — Бежать тут особо некуда. Если ты еще не понял, мы очень глубоко под землей.

Сумрачное выражение лица с сжатыми в тонкую полоску губами и пылающие гневом глаза — он не мог шевелиться, но постарался передать весь спектр эмоций, что им сейчас овладел.

Вышло отлично. Вплоть до пожелания мне и всем находящимся в лабораторном комплексе сдохнуть особо мучительным образом.

Я усмехнулся, мне понравилась показанная тень проявленной воли. Рыданий и нытья тут не дождешься. Это обнадеживало. У него имелся характер.

— Почему я должен вам верить?

— Не должен. Только глупец станет верить в добрые намерения, оказавшись в подобных условиях.

Швед растянул рот в улыбке, больше похожей на оскал загнанного в ловушку зверя.

— Тогда зачем мы вообще разговариваем? — справедливо заметил он.

Я развел руками и честно ответил:

— Потому что без твоего добровольного согласия исследования затормозятся.

Скандинав в изумлении уставился на меня хмуря брови. Не понимал, где подвох, но подозревал что он непременно должен присутствовать.

Зря кстати. Я говорил чистую правду и не собирался врать. Зачем? Взаимовыгодное сотрудничество всегда лучше обмана.

— И вы так просто это мне говорите?

— А ты предпочел бы услышать что-нибудь другое? — вопросом на вопрос ответил я и не давая собеседнику вставить слово спросил: — Как тебя зовут?

Молчание. Сверление недоверчивым взглядом и напряженное покусывание губ. Он не знал, как себя вести, застигнутый врасплох откровенностью. Наверняка думал, что ему начнут вещать лапшу на уши, заверяя в добрых намерениях. А тут практически в лоб — ты важен, потому как важны исследования.

— Густав Бергман, — вырвалось неохотное и сразу же уточнение: — Если меня не подводит память.

Я кивнул. Последствия дикой инициации еще долго будут аукаться разуму. Получение магического дара не проходит бесследно ни для кого. Кому-то приходится платить самую высокую цену — потерей собственной личности.

— Ну что же Густав, приятно познакомится. Меня зовут Виктор, — я обозначил вежливый поклон.

Первый в мире маг, владеющий сразу двумя стихиями, поморщился.

— Я знаю, — проронил он. — Кто-то из ученых упоминал, что проект находится под личным надзором принца Виктора из Дома Строгановых.

Мне с трудом удалось сдержать улыбку, аппарат забавно перевел понятие «род и клан». Или в шведском эти определения одинаковы?

Так, ладно, стоит завязывать со светской болтовней и расшаркиванием. Пора приниматься за дело. За этим же сюда ехал.