Избранное
вернуться

Сытин Александр Павлович
Шрифт:

Эхо

Они не видели войныи смутно знали по рассказам.И плохо слушались онинадоедающих наказов«Не лезь!».«Не трогай!»,«Не кидай!».Хотя, случалось, были биты…За старой мельницей водаржавела в я ямах ядовито.В грязи застрявшая свечана дне мерцала желтовато.И мальчик, радостно крича,её достал: «Моя граната!».Босая гвардия мальцову ямы тинистой толпилась…И любопытных глаз кольцодо самой улицы катилось..(Плыл полденьсытнонад землёй.Страда.Поспела озимь.Вдруг он свечу – над головой.«Ложись!» – и тут же оземь.И лопнул воздух. Горестно и красно.И взвился крик. И медленно угас.И мир стал таять. И сходила ясностьс его, навеки удивлённых глаз.И девочка недвижная сидела,глядела и не плакала – а таксидела и глядела, и глядела.И лепестки ронял махровый мак,на платьице разорванном проросший –сквозь двадцать летпреданий о войне.И болью перехлёстнутая площадьв предкриковойзастылатишине…

Земля полигона

Над нею бушуют смерчи.Над нею толпятся смерти.Неистовый огненный шквалвсе краски и звуки попрал.Не сыщешь живого места.Наполнится громом окрестность.И – вспышка.И вскинется рванонад старою – новая рана…Растаялоэхоада.И болью в ушах – тишина…И вдруг,как нежданная радость,пробужденье от дикого сна,как утоленье жажды –кузнечиков скрипки.И даже.серебряногорлый солистнад ржавым простором повис.И труженица пчелаза край роковой проплыла.И серая юркая мышьповерила в чуткую тишь.И заяц рванул и исчез,где тих искалеченный лес.и снова ведут муравьив ту землю дороги свои…Порхают, ползут и летят.Не помнят ни зла, ни обидывлюблённых,певцов,работягбессчётные классы и виды…Тревогой осталось во мне:камней опалённых усталость,но шествует жизнь по земле,где рыжая смертьпотешалась…

Без вести

Без вести пропавшие.Не сыскать следа.Чьей добычей ставшие?Где? Когда?Иль болота предалзелёный оскал?Иль шакал отведал?Огонь ли заласкал?В чьих остались лапах?В полдень или в ночь?Некому – оплакать.Некому – помочь.Некому склонитьсянизко до земли…Чем вы провинитьсяперед – кем могли?Для кого вы грешные?Гонит над землёйдуши безутешныежуткий непокой.Негде приземлиться им.Им могилы нет.Долго ль рассердиться имхоть на целый свет?Бродят души бедные.Радость им – невмочь.И огнями бледныминапугают в ночь…

«Ах, как много вас…»

Ах, как много вас,белые мячики,мягколобые одуванчики,поседевшая голова!А вокругтак и прёт трава!И цветы только-только высыпяти кузнечики вспенят дни…И качать черепами лысымиодуванчики будутодни…

Облака

Спокойны. Величавы. Безупречны.Лежат.И искушенье велико –Нырнуть без парашютав эту млечностьблистательно чистейших облаков.Их доброту, их мягкость ощутить.Потрогать скалы белые и башни.Здесь столько света,столько чистоты –что среди нихи умереть не страшно.

Ты

Простые есть слова. Электротокпройдёт по жилам – стоит только тронуть.Слова, что спирта чистого глоток.Слова, что проходимее нейтронов…«Простите, Вы?Нет. Ты? Вспомни. Студенты…»И дрогнул алый обветренный грот.И время быстрей магнитофонной лентывдруг стало раскручиваться наоборот.Ты?!Является яви крушенье.Быль торжествует, светло волнуясь.Ты?!О прекраснейшее из воскресений –возвращение в общую юность!Ты помнишь? Ты помнишь?(Вот сладостный яд!)Витаютв таланты влюблённые Музы.И мудростью искристой сыплют друзья,начинённые солнцем, как арбузы…Ты помнишь?И город встаёт. Рассвет.Улицы розовы, словно младенцы.Ты помнишь?Знаки магов. Конспект.Высокое напряжение лекций.Ты помнишь?И выплывает сквозь туманы скользкие,сквозь белоснежную карусельнаше личное,комсомольскоеобщежитие номер семь.Святым радушием егоне пренебрёг ни разу я.И дом встречал, как своего,улыбкою стоглазою.И доверял. И принималдоверье,понимающий.И меланхолию снималстоликостью товарищей…И я наверняка к тебе приду.Я весь в тебе,глаза мои и уши.И я бредув малиновом бреду,промытую готовый вынуть душу…Ах да, прости. Пора расставаться…В разные стороны нам грести…Разреши,дай счастье мне –через десять, двадцать –назвать тебя вновь удивительным –ТЫ?

Немота

Я травы мну.Я запахи ловлю.И вдруг – бессилье, радость подминая.Цветут. Лепечут. Пенятся.Люблю.Люблю их всех. –А именине знаю.В ущельях камни странные пестры.Весной вскипают травами пустыни.И крики птиц влюблённы и остры.Но слова нет. – И восхищенье стынет.Не так я жил.Постиг движенье я.В протоны углублялсяи столетья.Но ускользает от меня землясо всем своим земнымвеликолепьем.

«От жизни мне надо немного…»

Е. Воронину

От жизни мне надо немного…В начале июльского днявела бы лесная дорогавдоль солнечных сосен меня.Чтоб солнце приятельски грелоприятелям давним двоим.Чтоб сочная ягода зрела,манила величьем своим.Чтоб травы дышали густые,снимали заботы легко.И чтобы встречать не пустыекорзины в руках грибников…

Опоздание

Обычно поезд трогается первым.И вспархиваетвслед емурука.И напряженье покидает нервы.И тело словно ватное слегка.И пустота приходит бестолково.И пестрота не радует глаза.Тогда всплываети пронзает слово,что не сказал,а надо бысказать…

Моя муза

Домой с работы прихожу.И это словно значит:В руках уставших приношучасов вечерних сдачу.И с этой сдачей должен ястучаться в двери рая,где Муза робкая мояопять однастрадает.Я понимаю: каково!Весь день терзайся скукойи жди уныло одногоприслужника науки.К чему ей этот хилый чини жалкая зарплата?«Ах, не такого из мужчинжелала я когда-то!..Что нищей, крохи мне несётминут своих (как лестно!)О, боже мой! И это – всё,на что нам жить совместно?Выкраивай на смех, на грусть,восторги откровений…»И я… я каждый день боюсь:изменит мне… изменит…