Руст и Сирена помалкивали пока мы с Кирсеном орали друг на друга. Во мне клокотала ярость, прорываясь маленькими смерчами кружившимися вокруг. Красавки разлетелись в разные стороны, испугавшись, что ненароком поубиваю и их. Кирс гарцевал вокруг меня, время от времени в забытье выпрастывая свои крылья. В общем — шум и гам, а драки нету. Правда, камни от моих воздушных возмущений разлетались в разные стороны, песок и ветви деревьев — оседали мелкими кучками.

Руст и Сирена вяло отметали все ошметки от себя, наблюдая за нашей словесной битвой.

И только когда ведьмак незаметным движением руки смёл всё это безобразие, которое я устроила на берегу, а Сирена запечатала нам рот руной молчания, опомнилась.

— Простите, — виновато посмотрела на всех. — Я не всегда могу контролировать силу. К сожалению, ментальной магией, чтобы вложить в некоторые трусливые головы умные мысли — не владею, — добавила ехидно.

Сирена снисходительно улыбнулась, Кирс — восстанавливал дыхание, и зло смотрел на меня, явно в ярости за последний выпад, бормоча: «Мой брат взял тебя в воспитанницы, чтобы научить уважению, надеюсь, что плетку тоже применял.»

Я уже открыла рот, чтобы ответить, как Руст угрюмо заметил:

— Эмоции ты не можешь контролировать и язык, а не силу. Так спешишь поскорее вернуться в свой мир?

Я оторопела: «О чём это он?»

— Прости?

— Ты же мечтала поговорить с Богами, чтобы они тебя вернули на твою распрекрасную Землю, да? — не сдерживал свою злость Волчара.

— Разве я так говорила? — растерянно нахмурила лоб. Действительно, говорила. Или только думала об этом? Только это было до… Неважно. — Нет. У меня к ним слишком много вопросов накопилось. Так что — с вами или без — я до них дойду. — Развернулась и двинулась к морю.

— Куда ты? — бросила вслед Сирена.

— К русалкам. Стану одной из них и поплыву к Искруду. Надеюсь, они не такие бесчеловечные как вы, помогут, — хотела ответить высокомерно, но голос дрогнул.

Я бродила по берегу и молчаливо вытирала слезы.

Во многом они, конечно, правы. Кирсу — опасно лететь. Неизвестно что произошло, кто его враги… Действительно ли это была политическая акция — натравить страны друг на друга, испортить отношения, выбить необходимые бонусы? Или здесь приплелось что-то другое? Как же мало до сих пор я знаю о Сварбеле. Да и откуда? Русиан и Криаст не посвящали в политические дрязги, я не спрашивала. На уроках о таких вещах не говорилось. Высокорожденные — льстецы, в основном: могут только петь дифирамбы.

Но ведь и своих врагов, кроме братца, я не знаю. Случайно ли Деяна оказалась на месте побоища? Кто натравил велиаров? А ведь с ними были оборотни и люди… За что она взъелась на людей? Почему во всех своих бедах и несчастьях винит других, а не себя?

Фиала и Лиль услышав, что все успокоились, прилетели назад. В сумерках они казались двумя золотистыми мотыльками — видны были только порхающие крылышки. Они сели с двух сторон на мои плечи и ласково гладили по щекам, утирая последние слезы.

— Все будет хорошо… Ты дойдешь… Ты поговоришь… Ты все узнаешь… Мы не можем помочь, но ты добьешься… — их щебет развеял последнее недовольство.

Что я так насела на друзей? В чем они передо мной виноваты? В том, что не дают исполнить желаемого? Они из-за меня, только из-за меня, оказались на этом острове, отрезанные от всего остального мира. Ведь это я настояла на поездке. Только по моей вине мы все находимся здесь.

Мои плечи обняли теплые руки. Красавки мигом взлетели и помчались дальше, к другим, видимо, развлекать их.

— Успокоилась? — мягкий голос Руста обволакивал и дарил уверенность, что, действительно, все будет хорошо.

Я развернулась и уткнулась носом ему в грудь. Разве может что-то не получиться, если у меня есть такие друзья? Они помогут, защитят, удержат от ошибок. Кто я по сравнению с ними? Глупая девчонка, человечка, возомнившая себя крутой ведой, которой подвластны стихии. Ну, одна стихия. Вот Сирена действительно ведьма, многое знает и умеет. С воздухом обращается, как с непослушным дитём, которое надо привести к повиновению. Руст — боевой ведьмак, участвовавший не в одном сражении, прошедший и огонь, и воду, и медные трубы, наверное тоже. А я доказываю им какие-то свои истины.

Нежные руки Руста (странно, как такие загрубевшие от применения дара, сражений и драк руки, могут быть такими мягкими и нежными), гладили меня по волосам и спине. Чувствовала как боль, недовольство, неуспокоенность — уходят от меня, а душа наливается силой и желанием постичь, узнать, обдумать.

Я подняла голову и встретилась с его внимательным взглядом. Обычно серые и холодные, глаза мерцали серебристыми искорками, которые придавали им теплоту и сердечность. Что было странно, так как свинцовый взгляд всегда вызывал у меня дрожь и неприятные ощущения. Губы были тронуты улыбкой, такой родной, милой.