Вера последовала его указаниям, не закончив, впрочем, удивляться:

— А кто будет подавать инструменты, раздвигать края раны?

— Ты, если понадобится, — сказал Виктор. — Ну, или я сам. В любом случае, здесь стерильность не так уж и важна.

— Серьезно?

Какой-то бред, а не медицина!

— Скоро ты сама все поймешь, — вздохнул хирург. — Давай я расскажу, как дают наркоз. Готов поспорить, ты мало что в этом понимаешь.

Вера взглянула на пациентку. Не хотела бы она услышать что-то подобное от своей бригады перед операцией. Но та лежала смирно, накрытая простыней.

Виктор прошагал к наркозному аппарату и щелкнул тумблером, расположенным на подножке.

— Вот так, запоминай.

Машина ожила. Вера с ужасом покосилась на эту тумбочку, зашумевшую своими внутренними моторами. Только в страшном сне она могла представить себе, что станет анестезиологом. Виктор внимательно взглянул на нее, и Вера поняла, что уже довольно долго бессмысленно пялится в голубой монитор, на котором развернулось диалоговое окно.

— Знаешь, это довольно важная профессия, хоть никто ее, по сути, и не ценит, — вдруг произнес хирург. — Ты… забираешь боль. Даешь силы пережить то, что иначе вытерпеть невозможно. Я ничего не смог бы сделать без анестезиолога, какими бы искусными ни были бы мои руки.

Вера против воли улыбнулась и аккуратно тронула аппарат, словно заключая с ним своеобразный договор не вредить друг другу.

— Если захочешь, то сделаешься тут доброй феей, как прошлая Вера Павловна.

Вера рывком подняла голову и тут пациентка распахнула глаза. Виктор заметил это и погладил больную по плечу.

— Все будет хорошо, — сказал он и взглянул на Веру. — Делай все так, как я говорю и справимся быстро.

Следом хирург указал на стерильную простынку, расстеленную на железном столике для инструментов, стоявшем около пациентки. Вера разглядела несколько шприцов, ларингоскоп, интубационную трубку и тяжело вздохнула.

— Сначала индукция, — продолжил инструктировать Виктор, а девушка поймала себя на мысли, что это было чертовски странно, что хирург учит ее давать наркоз.

— Но раз я ординатор, — перебила она. — Разве тут не должно быть другого анестезиолога? Более опытного…

Виктор тяжело вздохнул, и устало прикрыл глаза, затем он заговорил, спокойно, медленно, так, словно объяснял ребенку.

— Другого нет.

— Но там же внизу целая реанимация! — не выдержала Вера. — Кто угодно из них куда чаще меня давал наркоз!

Страх ответственности накалил ее нервы до предела. Сейчас бы она с огромным удовольствием спряталась бы за чью-нибудь широкую спину.

Виктор смотрел с сочувствием, и Вера остановилась.

— Такого как нужно мне. Там. Нет, — еще медленнее произнес он. — Принимайся за дело, а то, в самом деле, допросишься, и мне придется искать кого-то другого.

В словах Виктора была угроза, которая напугала Веру. Девушка безотчетно схватилась за шприцы. Тот, что побольше, содержал белое вещество.

— Пропофол, — взглянув на него, сказал хирург.

— Снотворное, — озвучила Вера мелькнувшую в голове мысль.

Виктор кивнул.

— После фентанила, — взглядом он указал на другой шприц. — Дозы рассчитаны. Сегодня это сделал я. Завтра сама, ладно?

— Да, — ответила Вера, чувствуя себя неумехой.

Затем она посмотрела на периферический внутривенный катетер, торчавший у пациентки из руки, и тяжело вздохнула. То, что ей предстояло сделать, было куда хуже этого чувства. Она бы никогда раньше за такое не взялась! Вера чувствовала, что отступила где-то там, в оставленной за дверями больницы жизни. И вот теперь судьба притащила ее в операционную для того, чтобы она сумела преодолеть разъедавший ее страх неудачи.

— Давай, — едва слышно произнес Виктор.

Тогда Вера ввела фентанил, отстраненно задумавшись о том, что эта наркота сгубила, должно быть, не одну жизнь. Но сейчас она творила добро, отключая в мозгу ноцицептивные пути — пути боли. Вера взяла в руки пропофол. "Ведь если я ошибусь, никто не простит меня", — мелькнуло в голове. Белая тягучая жидкость скользнула в катетер. Вера знала, что именно в это время пациенты обычно начинают считать. Она просто смотрела в глаза девушке. В самом деле, она не сумела бы добраться до пяти, как пациентку унесло в сон.

Виктор подошел сзади и протянул Вере маску. Хирург уже успел запустить наркозный аппарат. Теперь он подавал в дыхательный контур смесь, богатую кислородом. В прозрачной колбе раздувался мех, из маски едва слышно доносился звук вытекающего газа.

— Плотно прижми к лицу, — с этими словами хирург продемонстрировал необходимое движение.

Вера послушалась. Промелькнуло воспоминание о занятиях по реанимации. Нужно большим пальцем прижать маску у носа, указательным надавить у подбородка, а тремя оставшимися крепко обхватить нижнюю челюсть. Словно английская буква "C". Виктор тем временем уже оказался у простертой руки пациентки и добавил еще одну дозу в катетер.