— Хоп! — раздалось позади, и Вера осознала, что кто-то ухватил ее сзади за руки.

Она попыталась вырваться, но держали уж слишком крепко. Вера зашипела:

— Пусти!

Однако невидимый обидчик ее проигнорировал. Вместо этого он обратился к Виктору:

— Я понял, что с ней будут проблемы, когда встретил Михаила Петровича сегодня, — прозвучало достаточно спокойно и уверенно для того, чтобы Вера еще больше испугалась.

Хирург сорвал маску с лица.

— Иннокентий! — произнес Виктор, выставив вперед окровавленную руку и будто бы стараясь этим жестом остановить противника Веры. — Давай без твоих методов! Я все объясню.

Тон хирурга не предвещал ничего хорошего. Поэтому Вера собрала силы и со всей возможной прытью толкнула локтем назад и вверх. Удар оказался точным. Противник ее выпустил, и Вера смогла обернуться. Позади согнулся невысокий мужчина, как палка худой и очень молодой с виду. Кровь алыми каплями капала на пол. Вера разбила в очках одно из стекол, его осколки сейчас тоже лежали на кафеле. Человек был в белом халате, из-под которого выглядывали черные штанины брюк. Он не хирург, в операционную этот врач явился в уличных туфлях, явно демонстрируя презрение к стерильности.

— Это ты зря, — прозвучал одновременно растерянный и расстроенный голос Виктора.

Незнакомец распрямился, и Вера не поняла, как лишилась сознания. Это было похоже на удар током, когда они с этим врачом встретились взглядами. Свет вдруг погасили, и Вера даже не успела подумать, что это все. Страх она ощутила уже когда начала потихоньку приходить в себя. Появились звуки и цвета, а потом она почувствовала запах нашатыря и отпрянула. Над ней склонился Виктор, а сама она лежала на кафельном полу операционной. Хирург помог ей подняться и прислонил спиной к стене.

Когда Вера села и выпрямилась, то вновь разглядела странного доктора, из-за которого упала в обморок. Он занял ее стул, расположенный около наркозного аппарата. Теперь его рассеченная бровь была заклеена пластырем, который уже успел пропитаться кровью, а то место, где в очках стояло разбитое стекло, было замотано бинтом. Выглядел он сердито и строго. Черные как смоль волосы растрепаны. Он напомнил Вере большого грозного ворона, возможно, из-за черных строгих брюк и туфлей, выглядывавших из-под медицинской формы.

— Это наш психиатр, — пояснил со вздохом Виктор, проследив взгляд Веры. — Лучше бы вы познакомились вечером, а не так.

— Я никогда не одобрял вашу с Михаилом Петровичем толерантность, — вступил тот, о ком шла речь. — Попытки обходить острые углы приводят к еще большим проблемам, разве не так?

Виктор вздохнул и поморщился.

— Иннокентий… — начал хирург, но психиатр был не настроен слушать.

Он резко встал и зашагал к выходу.

— Все ждали этого анестезиолога, как чуда господня, — произнес обидчик Веры на ходу. — Слухи про то, что больницу закроют, убивают в вас здравый смысл. Пусть сегодня ты и оказался прав, но в перспективе увидишь свою ошибку.

— Мы еще с ней вдоволь намучаемся! — донеслось уже из-за двери.

Психиатр скрылся в коридоре. Виктор встал на ноги и долго смотрел коллеге вслед, пока Вера, наконец, не нашла в себе силы подняться. Схватившись за косяк, она тоже посмотрела в коридор, но там было пусто.

— Как он это сделал со мной? — слабым голосом произнесла Вера и, кажется, только тогда ее заметил хирург.

Виктор обернулся к ней и посмотрел с сожалением.

— Это… — после первого слова он шумно набрал воздуха в грудь. — Дар, который есть у каждого из нас. Никогда больше не смотри Иннокентию в глаза, если он без очков. Я не лез в эти его психиаторские штучки, просто запомни, это может быть небезопасно.

— Что? — скривилась Вера.

Виктор посмотрел на нее.

— У тебя есть причины сомневаться в моих словах после того, что случилось?

Вера вздрогнула и зябко обняла себя за плечи. Ей было ясно, что она избежала неприятной участи.

— Почему? — с трудом выдавила она.

Виктор еще раз глубоко вдохнул.

— Однажды ты узнаешь, что среди нас есть те, кто допускает разрушение собственных душ и то, что получается из таких людей… страшно. У Иннокентия на это нюх. Обычные сумасшедшие меняются после встречи с ним. А такие как мы, — Виктор посмотрел вперед. — Могут исчезнуть без следа.

Вера снова почувствовала, как хирург положил свою тяжелую руку ей на плечо.

— Но раз он оставил тебя в покое, это значит, что он пришел к тому же выводу, что и мы с Михаилом Петровичем.

— Какому? — Вера обернулась к хирургу.

— Ты наш новый анестезиолог, — улыбнулся он. — И ты первая за много лет, кто утер Иннокентию нос! Из-за своего опыта он считает себя непогрешимым.

С этими словами Виктор повернулся и шагнул обратно в операционную, но Вера понимала, что мир вокруг нее набрал уже достаточный градус безумия. Пора было распутать в этом клубке противоречий хотя бы пару узлов.