Несколько минут он сидел согнувшись, не двигаясь. Затем перевел взгляд на Лену и попытался что-то сказать. Слишком тихо, чтобы кулон — переводчик перевёл, но по всем признакам — ругательство.

Лена думала, что когда Рагнар проснется, то будет очень зол не неё, она усыпила его без разрешения, и была невольным свидетелем того, как его пытали, пусть это были просто сны, пусть это была лишь память о случившемся…

Рагнар не хотел, чтобы она видела, что произошло, почему и как он был ранен, он поставил ментальные блоки и попросил её не пытаться узнать, что с ним случилось. Она не осмелилась его обнять, как во сне, только положила руки ему на плечи. Слышать его прерывистое дыхание видеть капельки пота на лбу, понимать, что она практически ни-че-го не может сделать, чтобы как-то уменьшить его боль, было невыносимо.

— Да пошли все правила приличия… В тень! — сердито подумала Лена и обняла Рагнара, осторожно коснулась спины, помня, что темный иероглиф на его спине лучше не трогать, так как это тоже причиняет боль дракону.

— Сердишься на меня? Или просто было больно? — тихо спросила она у Рагнара. Он не ответил, и Лена выругала себя — ни один парень не признается, что ему больно. А тем более в присутствии своих друзей. Или друзей отца…

Рагнар молчал, сидел чуть согнувшись вперёд, вцепившись в неё руками и вздрагивая от боли. Лена сердилась и ругала себя, что не постаралась получше усыпить Рагнара, сейчас не пришлось бы его успокаивать. Когда у Рагнара утихла боль, Лена не заметила, но вот на изменение того, как пациент дышит она обратила внимание — прерывистое дыхание через силу сменились более спокойным.

И Лена не удивилась, услышав его голос, слабый, приглушённый. Рагнар говорил вслух, а не телепатически. Следовательно, он хотел, чтобы Терсаль был свидетелем их разговора.

— Я видел в твоих снах странное оружие. Оружие твоего мира, — прошептал Рагнар, — Если бы у нас было такое оружие, нам не пришлось бы ждать нападения на наши города… Ты сможешь создать в нашем мире что-то подобное, Эльэна? Поможешь мне защитить город, мой народ? Захочешь это сделать?

Лена вздохнула. Ну вот. Как только ты начинаешь нарушать законы этики, этим тут же начинают пользоваться все остальные. Не "поможешь нам", а "поможешь мне". Разница в том, что парень уже сообразил, что ей не безразличен — и он не просто мальчишка, он — дракон, и правитель, прежде всего. Так что любовь для него может и важна, но прежде всего он — правитель… И первое, что Рагнар от неё потребовал — оружие.

Ай, не строй из себя невинность. Ты сама собиралась заняться вооружением этого эльфийского приграничья, — она вдруг развеселилась. Почему она должна сохранять в тайне технологии её мира, когда у противника определенно есть прогрессор, использующий знания для подготовки к войне? И ей определённо больше нравится этот приграничный город с Кельпи и эльфами и драконом-полукровкой, чем те, кто пытал Рагнара. Да, возможно, ею сейчас пытались манипулировать. Но ведь решение попробовать остановить войну пришло к ней задолго до того, как её об этом попросил Рагнар!

Но как объяснить дракону, что конструктором и даже технологом она в своем мире не была? Что о вооружении знает ровно столько, сколько знает любой обыватель? Видел он, понимаете ли! А что именно он видел? Авиацию, танки, автомат Калашникова, атомную и водородную бомбы?

— Я не уверена, что моих знаний достаточно, чтобы воспроизвести оружие моего мира в точности, но мы что-нибудь придумаем. Мне нужно встретиться с вашими боевыми магами, и магами-целителями. А ещё с мастерами, работающими с металлами. Это для начала. Она не сказала Рагнару самого главного — при наличии магии технологии её мира могут оказаться значительно более опасными, чем были в её мире.

Когда Рагнар посмотрел ей в глаза, злости у него во взгляде не было. Он снова улыбался краешками губ, а его глаза смеялись. Так радоваться можно было лишь получив отсрочку от неминуемой смерти.

Словно он не надеялся, что она, Лена, захочет вмешиваться в их войну и решать их проблемы, а убедившись в том, что она решила помочь — просто был рад тому, что появилась возможность выжить всем остальным. Выжить эльфам-полукровкам, и Кельпи, и всем тем, кто сейчас готовится в этом городе к войне.

Никогда раньше Лена не чувствовала такой ответственности.

В дверь постучали и в комнату вошли братья-Кельпи. Кто-то мудрый (ну не сами же оболтусы сообразили!) надоумил их принести в комнату подносы с едой и только теперь Лена поняла, насколько она голодная! Нет, голод конечно напоминал о себе, запахи булочной по приезду в город буквально сводили ее с ума, но всё, что она за восемь часов получила — половину кружки настоя травяного чая с её иероглифом "очищение" в качестве приправы и глоток неизвестного сорта алкоголя из фляги, по-братски предложенный кем-то из их отряда. И это за восемь часов! А если учесть, что с утра ей перепало два бутерброда, яичница и маленький пакетик чипсов, то есть хотелось просто зверски.

На подносе стоял графин с ярко фиолетовой жидкостью (сок? вино?), с несколькими ёмкостями, отдаленно похожими на гранёные стаканы, правда, формой они напоминали шар, а не цилиндр. Рядом красовались фрукты, некоторые были почти идентичны фруктам Земли, некоторые — совершенно непохожи на земные фрукты, невообразимых форм и оттенков. На тарелке был также сыр, хлеб, яйца и молоко в таком же графине, как и "сок". Ну, ей конечно эта пища подойдёт, голод — хорошая приправа к любой еде, даже незнакомой, а вот кормить этим пациента, который всего несколько часов назад перенес полосную операцию… Они здесь все такие "вменяемые" и "умные" или это персональный идиотизм братиков-Кельпи и повторов замка?