Но если ходили такие слухи, целительница не помогала папе из-за него?

— Я в такое не верю, — быстро сказала она. — Но так говорят.

Папа что-то невнятно пробормотал, и Каспиан вскинул голову.

Он сел на край кровати, сжал ссохшуюся ладонь папы. Отрицание не давало ему увидеть правду, он заставил себя думать, что все было не так плохо, как боялся папа, что станет лучше.

Его горло сжалось. Потерять Роксану было тяжело, но потерять и папу, когда все осталось бы без решений? Станет только хуже. Осознание, что смерть близко, не облегчало ожидание. Он погладил ладонь папы большим пальцем. Эти сильные ладони когда-то поднимали его покататься на плечах, кружили, и он радостно пищал.

Папа сжал его ладонь. В его пальцах почти не было сил, они лишь слабо задели кожу. Папа вдохнул, голос хрипел, и Каспиан склонился, чтобы расслышать его:

— Что такое, папа?

— Сабина, — выдохнул он имя мамы.

Где она была? Каспиан так переживал за здоровье папы, что и не понял, что ее не было рядом. А она должна была тут находиться.

Понятно, что она осталась успокаивать толпу после катастрофы с подношением, и очаровывать лорда Граната, у которого явно возникли вопросы. Если он не знал о состоянии папы раньше, то знал теперь. Повезло, что мама была умелым дипломатом — падение папы только усложнило ситуацию.

Но прошло достаточно времени, она должна была уже прийти сюда. Может, лорд Граната задержал ее?

Он ничего не знал. Он потер гудящие виски. Лорд Граната ему не нравился, и говорить им сейчас не стоило, Каспиану нужно было вмешаться ради папы.

Он сжал ладонь отца.

— Я ее найду. Не переживай.

Ладонь папы выскользнула из его пальцев, упала на кровать, и он закашлялся, содрогаясь. Каждый кашель был как кинжал груди Каспиана. Было ли безопасно оставлять папу одного? А если он перестанет дышать? Даже если это произойдет, он не знал, что делать.

— Останься с лордом Рубина, пока я не вернусь с матерью, — сказал Каспиан горничной. Она кивнула, и он вышел в коридор.

Гул голосов доносился и сюда. Все поместье было взволнованным. Он хотел, чтобы ночь прошла идеально, а получилась катастрофа. Даже жители деревни могли увидеть в падении папы просто совпадение. Бригида смогла добраться домой? Он хотел погнаться за ней, но… она могла о себе позаботиться, а папа нуждался в нем.

Каспиан дошел до лестницы, прижался к каменной стене. Его ладони дрожали. Он пытался поставить народ и правление первыми, но последние пару месяцев ему не давали покоя мысли о том, что он должен был сделать.

Он не мог убрать прошлое, и теперь все вокруг него рушилось. Роксана погибла, папа умирал, и они даже не успели помириться. Судьбу изменить он не мог, но пока Каспиан пытался удержаться на ногах, новые ее повороты покрывали его как лед, обременяя весом.

Контроль ослабевал, и Каспиан глубоко вдохнул. Он не мог встречаться со слугами и жителями деревни в таком состоянии. Он прижал голову к гладкой каменной стене. Она остужала его горящий лоб.

Что он делал?

— А что насчет вашей дочери? — спросила мама, голос эхом отражался от камня.

— Она не рада, но решать не ей, а мне, — прогудел низкий голос лорда Граната.

Каспиан выпрямился, прижался спиной к стене, соединяющей лестницу и солнечный зал. Что не нравилось дочери лорда Граната, так называемой, Медведице Граната?

Ходили слухи, что она напоминала зверя своим видом, нос занимал большую часть лица, и на ушах можно было взлететь. А еще говорили, что ее характер был не лучше внешности. Путники, побывавшие в Рубине, шептали, что те, кто ее сердил, редко оставались целыми. Прошлой весной, когда лорд Граната женил своего сына за дочь лорда Бурштына, торговец рассказал Каспиану, что Медведица Граната отравила в гневе брата, и он остался болезненным и слабым.

Папа лежал в кровати, а мама болтала? Он должен был сообщить о себе.

— Дети должны понимать. Мы делаем то, что для них лучше, — сказала мама.

Дети. Поэтому лорд Граната прибыл сюда посреди зимы. Его мать пыталась связать его с Медведицей Граната.

Мама отказывала принять в доме Бригиду, но хотела обойти их и заставить его жениться на Медведице Граната.

Только через его труп. Он будет отбиваться всеми способами, пока не станет лордом, и ее манипуляции уже не будут важны.

— Сабина, я не знаю, что делал бы без тебя, — голос лорда Граната стал на октаву ниже. Звучало даже пошло.

Папа был при смерти, а лорд Граната лез к маме? Каспиан сжал кулак, но не двигался. Мама скажет нахалу, куда ему пойти.

— Ох, Оскар, — до него донесся смех мамы.

Каспиан явно ослышался, но смех звучал искренне.

Он выглянул из-за угла, лорд Граната стоял спиной к нему, а мама — лицом, и она улыбалась. Не вымученно, а сияла, такой улыбки он не видел месяцами. Ее ладонь лежала на руке лорда Граната.