— Нет, — смущенно ответил я. Моя регенерация манны вполне способна покрывать это без ощутимых потерь. — Теперь знаю.

– То есть активировать врата невозможно? — обратилась уже к нам обоим темная.

— Почему же? — пожала плечами полуэльфийка. — Просто потребуется немного времени и много флаконов с зельем.

Я не сдержал смешок. Самое простое и очевидное решение, но в голову оно ни мне, ни Мархи, ни Лесату не пришло.

Зелье манны. Самое распространенное и дешевое средство, коим давятся несчастные маги и прочие потребители манны. Изготавливается из, разумеется, грибов. Из чего же еще что-то могли бы делать в Доминионе? Синеватая прозрачная жидкость с заметным духом грибного чая. Таких у нас было больше всего, около двадцати пяти бутылок. Рецепт этого варева был секретом Полишинеля и варился каждым вторым неудачником под общим клеймом призрачного рынка. Фактически означавшем, что создателю плевать что будет с его продуктом.

Еще с десяток были «крафтовыми» — каждый имел свое название и клеймо мастера-алхимика или зельевара, сотворившего сие чудо. В отряде такие звали просто «крафт» и ссыпали в одну корзину. Соль в том, что зелья, сотворенные алхимиком, травником и ведьмаком, выполняя одну и ту же функцию, создавались совсем различными методами — смешиванием веществ, использованием специальных трав, волшебных кристаллов, либо вовсе, как мой недавний чай Дафны, просто содержали в себе запечатанную магию и плевать хотели на свой состав.

Самое экзотическое из зелий манны было у Сегинуса. Созданное демонологом в ритуале на крови петуха, козы и гадюки с крупицей плоти демона. Не смотря на солидные +500 единиц манны, даже обладатель сего чуда, дроу с интеллектом в 18 единиц, все равно не мог заполнить больше, чем свой предел в 180. Ладно, пусть мы все сбросимся ему зачарованными вещами и наложим обкаст, все равно выше трех сотен ну никак не прыгнуть. И остальные +200 уйдут в никуда. Верней, ушли бы, если не выпить зелье находясь в связке единого канала манны, позволявшего удерживать в себе силу уже от совокупного интеллекта участников.

Но даже эта кажущаяся серьезной сумма ушла каплей в том море, что нам пришлось выпить, чтобы зарядить весь знак.

В процессе Рани сумела частично объеденить с нами и остальных, но серьезными запапсами манны обладал у нас лишь умник темный эльф и Лесат. Судя по взгляду организатора всей этой донорской сети, это стало для девушки большой неожиданностью. А вот я лишь еще больше уверился в том, что этот человек не так прост, как хочет казаться.

Увы, не обладавшие печатью воды, передавали нам силу в процентном соотношении с синхронизацией с водой. И вот это стало для меня новым открытием в мире Мельхиора.

— Постой, с водой? Но ведь печать воды сейчас только у нас? — не понял я, когда полуэльфийка снизошла до объяснений принципа работы своей магии. — Тогда, выходит, затея с самого начала бессмысленна.

— Почему же? — удивилась волшебница. — В каждом есть целый ряд стихий. Просто большинство слишком слабы, чтобы проявляться, как магия.

— Постой, то есть во всех тогда есть и пустота?

— Эм. Не совсем. Ты совсем ничего не знаешь о силе, которой владеешь?

— И это после твоих слов о том, что ты знаешь не больше меня? — усмехнулся я, пытаясь разговорить девушку. После заражения хаосом ее настроение стало непредсказуемым. Так и вышло. Еще до ответа Ранники я почувствовал ее раздражение.

— Когда ты перестанешь вспоминать мне эту фразу? Я не виновата в том, что твой ментор в песочнице был дегненератом, — бросила она и отвернулась, давая понять, что разговор окончен. И что нам только мешало поговорить на эту тему до спуска? Впрочем, так думать будет слишком эгоистично.

Я вдруг понял, что все это время подсознательно игнорировал факт отложенной всего на сутки смерти разума девушки и обращения ее в бездумную часть стаи агрессивной биомассы. Такое вообще непросто держать в голове. Поэтому я и вел себя с ней так же, как раньше, что она и ценила по ее словам. Но все же сейчас я нахожусь с ней рядом в последние минуты жизни. Каково ей самой? Пустота не способна читать мысли. Но я вижу на ней тени всех ее чувств. Страх. Отчаянье. Тоска. Обида. Злость.

— Если вернешься живым отсюда, — смягчилась Рани — Со звериным именем попадешь в ученики, и тебе в принудительном порядке все это объяснят. А если нет, то сейчас это знание ничем тебе не поможет.

— Офигеть, оно двигается! — выпалил Терми.

С громким скрежетом каменные врата, казавшиеся почти монолитными, начали с черепашьей скоростью разъезжаться в стороны. Символы аркой разгорались ярче уже без магической подпитки через «волю Нефтис».

Я спрятал оледеневший и обжигавший холодом руку посох в инвентарь и сделал осторожный шаг к проему. Вязкая чернота, создававшая ощущение бесконечного коридора, потянула наружу едва различимым запахом сырости и кислого духа монстров биомассы.

— Мархи, сюда идут десять големов и стая собак, — доложил дроу, отсутствовавший в финальной стадии перекачки энергии. Кто-то должен был поглядывать на окрестности, а потому выдав свою долю манны, убийца сразу же отправился на дозор. Моей мудрости для быстрого восстановления магических сил у него не было.

Воспоминания о своеобразном ритуале, в результате которого мне пришлось на пару с чародейкой выпить литров пять жидкости сомнительного вкуса, заставили передернуться и успокаивающе погладить надутый живот. Големы меня сейчас пугали куда меньше, чем новая порция зелья манны. Со вкусом грибов, мяты, корицы, мела и даже крови животных. Если окажется, что для открытия нужно еще и с той стороны повторить процедуру, я просто пошлю всех к черту и пойду крошить монстров, пока сам не обращусь в одного из них.