Столь же стремительно отряд миновал границу графства Фай и во второй половине дня оказался перед замком мятежника. Из ворот давно не ремонтировавшейся крепости появился ничего не понимающий стражник с заржавленным бердышом.

— Кого это сюда принесло? — недовольно спросил он, не обращая внимания на развевающийся по ветру королевский штандарт.

— Повелитель Крайда, благородный Элл, желает войти в замок своего вассала, — звонко выкрикнул Жаворонок. — Живо открывай ворота!

Последнее требование оказалось излишним. Ворота и без того оказались распахнутыми. Но когда незваные гости въехали на двор, их сразу же окружила толпа до зубов вооруженной челяди. Это мало походило на торжественный прием, но король, с потемневшим от гнева лицом, соскочил с седла и, не обращая внимания на угрожающий вид воинов графа, быстро двинулся к донжону, из которого торопливо вышел невысокий, обрюзгший вельможа с маленькими глазками на опухшем лице.

— Что привело в мои владения ваше величество? — не преклоняя колен, грубо спросил он.

— Я желаю получить объяснения от своего нерадивого подданного, — холодно объявил Элл.

— Мы не ждали гостей и нам нечем угостить их, — с желчной ухмылкой посетовал владелец замка.

— Это не причина держать нас во дворе, — повысил голос король.

— Я полагал, что здесь вы себя чувствуете в большей безопасности, — со скрытой угрозой в голосе предупредил граф.

Отодвинув плечом вельможу, Элл прошел в донжон. В пиршественном зале он увидел на столах остатки обильной трапезы. Жаворонок предупредительно смел с одного из столов на пол посуду, протер плащом стул и пододвинул его королю. Тот сел, после чего поманил к себе пальцем хозяина замка. Граф тоже хотел сесть, но Синеглазый не позволил ему этого.

— Я желаю получить ответы на претензии, которые имею к своему подданному, — спокойно объявил юный монарх.

Он кивнул Жаворонку, который протянул графу лист пергамента. Тот бегло посмотрел его и расхохотался прямо в лицо своему сюзерену.

— Вам еще рано заниматься государственными делами, — дерзко объявил он. — Что за нелепые упреки? Я не плачу десятины не только потому, что мне самому не хватает денег, а еще оттого, что не желаю содержать столичных дармоедов. Какая мне польза от мальчишки на троне? Тут меня еще обвиняют в разбое на дорогах… Кто жалуется? Где доказательства? Чепуха!

— Под пыткой вы сознаетесь в своих прегрешениях, — спокойно объяснил король.

— Должно быть, болезнь повредила ваш разум, — недобро процедил Ад’Фай. — Вы здесь в моей власти. Ваша свита смехотворна. Мои люди сметут ее за пару мгновений… А в моих подвалах огромные крысы и жуткий холод. Там вы не протяните и трех дней… Скажу честно, я до сих пор не убил вас только потому, что не хочу ссориться с колдунами. Я имею в виду вашего лекаря. Не люблю чародеев, поэтому предлагаю вам сделку. Вы сейчас пишите грамоту, которая дарует моему графству полную независимость, а я за это отпускаю вас восвояси.

— Мандрагора! — негромко скомандовал Элл.

Ад’Фай испуганно оглянулся, но ничего не произошло. Тогда граф махнул рукой. По его сигналу какой-то бородач с веревкой в руке двинулся к королю, но тут же, испуганно вскрикнув, повалился на бок. В груди его торчал нож, которым поразил злодея Элл. Еще через мгновение граф с изумлением обнаружил, что к его горлу приставлен кинжал Синеглазого, а окружавшие Ад’Фая приспешники валятся, словно подрубленные снопы. Это вступили в дело дуэргары.

— На помощь! — выкрикнул граф.

В донжон вбежали вооруженные люди. Но не челядь замка спешила на подмогу хозяину. Это истанцы Борга очищали замок от растерявшейся охраны. Неукротимый подошел к королю и преклонил перед ним колени.

— Все свершилось по вашему повелению, — сказал он. — Я не потерял ни одного бойца. Ваши враги разоружены и заточены в надежных помещениях замка. Какие еще будут распоряжения?

— Пошарь в подвалах и на кухне. Следует покормить твоих воинов, да и я не прочь перекусить, — негромко распорядился Элл. — А мы пока займемся судьбой мятежника. Хорн! Облачаю тебя ролью королевского прокурора. Подготовь обвинение бывшему графу Ад’Фай. Я выслушаю его объяснения и вынесу приговор. А пока…

В его руке неизвестно откуда появилась фляжка, к которой Элл жадно припал, не морщась, глотая какую-то жидкость с омерзительным запахом.

— Спасибо, Белладонна! — тихо поблагодарил он незаметную подругу Мандрагоры.

Пока Хорн торопливо вносил в заранее заготовленный документ уточнения и дополнения, в зале появилось несколько насмерть перепуганных слуг, которые принялись очищать столы и выставлять на них принесенные с кухни кушанья и напитки.

— Обвинение готово, — объявил новоявленный прокурор.

— Зачитайте его, — кивнул головой король.

Надувшись от гордости, старый крючкотвор огласил витиевато составленный документ.

— Таким образом, Ад’Фай обвиняется в государственной измене, покушении на священную особу государя, нарушении присяги и других тяжких преступлениях, — завершил Хорн свою речь.

— Что обвиняемый может сказать в свою защиту? — устало спросил Элл.

Побелевший от ужаса граф упал на четвереньки, пополз к монарху и попытался облобызать его пыльные сапоги.