Как же ему, наверное, холодно, подумала Марта, но вместо этого сказала:

– Снизу ему не видно, что происходит на верхних этажах. Если только люди не открыли окна и не свисают вниз. Может быть, он смотрит на крышу?

Она взглянула наверх, но через стекло было видно только хмурое небо.

– Я видел этого парня и раньше, – загадочно проговорил Игорь. – У нас на четвертом этаже есть окно в мужском туалете. Из него открывается красивый вид на город. – Он многозначительно помедлил. – И на окна напротив.

– Ты видел его там?

– Один раз. Он сидел на подоконнике и следил за кем-то из нашего здания.

– Ну и ты, разумеется, был раздосадован, что место для слежки занято.

Уголки губ Марты издевательски поползли вверх.

– Я понял, – скрывая улыбку, сказал он, – ты просто сгораешь от любопытства поглазеть в бинокль, но так как видишь в этом нечто постыдное, никогда не позволишь себе подобное.

– Психоанализ от Игоря Исаева!

– Признайся.

– Нет, Игорь, ты со своими странностями останешься один. Без компании.

Она нагнулась к окну всем телом, чтобы внимательно рассмотреть шпиона. Мужчина терпеливо наблюдал за верхними этажами. Марта задумалась: кажется, он и в правду за кем-то следил. Воровато озираясь, парень топтался с ноги на ногу.

Дождь бил в стекла. Простор серости. Мокрое утро так похожее на все предыдущие.

Но все же сегодня в нем было нечто иное. Марта поймала себя на мысли: ей безумно интересно узнать о шпионе что-нибудь еще. Но о каком из этих двух шпионов все же больше? О том, что сидит напротив или о незнакомце за витриной?

Она покосилась на Игоря: допивая кофе из крошечной чашки, он спокойно смотрел на Марту в ответ. Кофейная машина громко пыхтела из-за стойки.

– Странно это все, – сказала она с лицом, лишенным всякого выражения. А затем спросила:

– А кто этот парень?

– О нем я ничего не знаю.

– Но ты же можешь его выследить, – вдруг предложила она и сама испугалась от сказанных слов.

Игорь лукаво прищурился. Эти слова вызывали довольную улыбку.

– Если ты тоже шпион, – фыркнула она, – значит, ты способен узнать об этом парне нечто большее.

– Как быстро ты стала считать, что шпионство приносит пользу. Кажется, я сумел тебя убедить.

Хитрая усмешка появилась на его лице. Марта демонстративно отвернулась, почувствовав себя неловко.

Человек в черном пальто исчез из обозрения и улица заполнилась людьми. Прохожие бежали мимо, любопытно заглядывая в витрины. Окно запотело по краям.

– Он куда-то делся, – отрапортовала она.

– Да ну? – Игорь потянулся к окну и вгляделся вдаль. – Вот черт, возможно, он увидел, как мы наблюдаем за ним.

Несколько секунд он рассматривал улицу. Затем, увидев боковым зрением недоверчивую физиономию Марты, вскинул подбородок и сказал с вызовом:

– Ну что еще?

– Нет, ничего, – спокойно ответила она. – Просто удивляюсь: твои слова звучат парадоксально. Ты увлечен вечным и пустым. Тебя интересуют глубокие темы и одновременно с этим нелепое подглядывание за людьми. И других людей ты меряешь по этим же вещам.

– Но человек не может быть всегда одинаковым. Мы все носим несколько масок и пользуемся ими в разных ситуациях, Марта.

– И какая твоя маска настоящая?

– Все. Они все принадлежат мне и каждая из них соответствует моему внутреннему настроению или обстоятельствам, в которых я нахожусь. Это моя кожа.

– Скорее, окрас. Ты – хамелеон. – Она злорадно хихикнула. – Во время охоты хамелеоны долго выслеживают своих жертв, пока сидят на деревьях. Их глаза движутся быстро, а тело остается неподвижным. Это мне напоминает тебя: твое тело тоже, наверное, затекает от бездействия, пока ты часами сидишь с биноклем в руках.

Игорь улыбнулся, терпеливо выслушивая ехидные речи, затем сказал:

– А знала ли ты, что хамелеоны меняют окрас под воздействием внешних факторов? Они краснеют перед тем, как напасть на жертву.

Он потрогал свои румяные щеки, и Марта ухмыльнулась.

Игорь, как всегда, держался насмешливо, что вызывало сложные чувства. За его игривым выпендрежем проскальзывала какая-то особенная глубина и теперь Марте уже было трудно определить, что из этого ее привлекало больше.

Стрелки часов рвались перевалить за девять утра. Кукушка на настенных часах вылетела из дверцы.