Шрифт:
Вечером того же дня Маша впервые прогулялась по парку медицинской академии, куда ее определил Берман. Прохаживаясь с ним под руку, она более всего была занята попытками преодолеть свое неприязненное к нему отношение.
Внешне все выглядело вполне понятно: они были нужны друг другу, они заключили джентльменское соглашение. Но беспокоили Машу два дополнительных обстоятельства. Вместо того, чтобы относиться к нему с холодной деловой сдержанностью, она то ненавидела, то симпатизировала ему. Это раз. И два: она помнила о том, что рассказала о нем Соня. А ведь они с ней похожи, как две капли воды...
Именно от этих мыслей он и отвлек ее, прикрикнув:
– Маша! Ты не слушаешь! А ведь все, что я говорю, тебе понадобится в работе!
– Не зовите меня Машей, - она снова перешла на "вы".
– Так меня зовут только самые близкие друзья.
– Ну извини... Как же тебя называть?
Действительно...
– Мария Павловна?
– он поморщился.
– Уж очень официально. Не хотелось бы.
Насколько Маша поняла, ее функциями в ведомстве Бермана будет подглядывание и подслушивание. То есть, хотя и на новом, так сказать, "правительственном" уровне, но все-таки это - то, чем она занималась в Питере с самого начала, еще "до Атоса".
– Мери. Зовите меня Мери, - она с вызовом глянула на своего спутника.
Он пожал плечами.
– Пусть будет. Так вот, Мери. Твоей первоочередной задачей будет...
Да-а-а... Задачка оказалась не из простых. Нужно было постепенно стать невидимой для всех абсолютно лиц, приближенных к Президенту. Включая и его самого. Это - несколько сотен человек!
– Но ведь я не сразу исчезаю! Они должны сначала увидеть меня! Они же сразу начнут подозревать...
– Да-да, нужно хорошенько продумать твою тактику. Как-то этот скользкий момент обойти можно. Вопрос - как? Вот, если бы это было не правительство, а, например, коллектив завода, все было бы просто. Мы бы устроили для него цирковое представление, и в одном из номеров ты р-р-раз - и исчезаешь! И дело в шляпе.
– Очень у вас все просто получается. Вы забыли, что с каждым я должна работать ИНДИВИДУАЛЬНО. А после трех-четырех подряд у меня начинает башка раскалываться!
– Ох-ох-ох, - Берман сокрушенно покачал головой.
– Как же быть-то?
– Не знаю, не знаю. Вам надо, вы и думайте.
– И придумаю. Пока ты окончательно окрепнешь, что-нибудь придумаю.
Они присели на скамейку возле спального корпуса.
– А когда снова появится Кривило?
– поинтересовалась она.
– Должен тебя огорчить. На днях он отправляется в Штаты, на какой-то симпозиум. И еще намерен там погастролировать. Так что это, похоже, надолго. Но как только он вернется, сразу примчится к тебе. Даю слово.
Ей очень хотелось сказать что-нибудь язвительное по поводу цены его слову, но не признать она не могла: все свои обязательства он пока что выполняет. Потому, помолчав, она вернулась к самой насущной теме:
– Ну ладно. Допустим, я стану невидимой для всего правительства, для охранников и всех прочих. Дальше что? Я буду за ним следить, охранять или, наоборот - убивать?
Берман закатил глаза и скривился:
– Мери, крошка! Много будешь знать - скоро состаришься. Твое дело стать невидимой для всего Белого дома и быть готовой выполнить любые мои указания. А охранять или убивать... Будет зависеть от его поведения. И ясность наступит уже очень-очень скоро...
2
– Алло! Здравствуйте! Это Соня?
– Нет, это сонина мама. Что ей передать? Кто ее спрашивает?
– Это Маша.
– Маша?! Ну как ваше здоровье? Соня мне много о вас рассказывала. Как вы себя чувствуете?
– Все хорошо. А когда она появится?
– Часов в семь. Что ей передать?
– Ничего, я позвоню позже еще раз. Пусть дождется моего звонка.
– Хорошо, она обязательно дождется...
Маша положила трубку. В кабинете Бермана стояла обычная уютная полутьма.
– И ты уверена, что она добровольно согласится работать с нами?
– с сомнением произнес Илья Борисович.
– Конечно.
– Я иногда просто боюсь тебя.
– Правильно делаете.
Созвонившись с Соней, Маша договорилась встретиться с ней завтра возле школы. На следующий день Берман отвез Машу в Репино. Оставляя ее перед школой, он явно волновался.
– Да не сбегу я, клянусь!
– сказала она, выходя из машины.
– Ладно бы, только в этом было дело. Но ты не забывай еще, что за тобой охотятся...
– Вы же закрыли мое дело.
– Но Деева-то - на свободе. К тому же, не исключено, что кто-то еще желает, как я, воспользоваться твоими услугами. Думаю, мне следует наблюдать за тобой, находясь где-то неподалеку.
– Это очень усложнит разговор с Соней. Давайте-ка, делайте, что я сказала. Подъезжайте сюда ровно через полтора часа, никуда я не денусь. Она хлопнула дверцей.