Вот уже и доктор начал что-то подозревать. До сих пор он не совсем понимал, почему лейтенант обвинил капитана "Дорады" во лжи.

– Лейтенант, - сказал он офицеру тихо по-английски, - да простит меня Господь, но, кажется, прежде чем сесть в шлюпку, эти люди были напичканы лекарствами. Внезапная болезнь - не что иное, как дешевая комедия. Думаю, на судне нет никакой болезни, которая препятствовала бы нашему инспекционному визиту.

– Я того же мнения, доктор, и собираюсь немедленно доложить обо всем командующему.

Сказав это, он добавил с прежней суровостью, обращаясь уже к капитану Анрийону:

– Возвращайтесь на корабль, ждите приказаний. При малейшей попытке к бегству вы будете потоплены.

Англичанин отдал команду своим гребцам, и те, торопясь отчалить, взялись за весла.

Капитан Анрийон, чьи опасения с каждой минутой возрастали, тоже вернулся на борт "Дорады". "Я пропал, - пронеслось у него в голове. - Быть может, лучше кончить все одним выстрелом..."

Мрачные мысли прервал месье Обертен. Капитан взглянул на его красивое, сияющее лицо и подумал: "В какое "осиное" гнездо затащил я этого бедного парня!"

– О-ля-ля! До чего гнусный встречный ветер, - начал было пассажир, охотно, но не очень умело пересыпая свою речь словечками, заимствованными из лексикона команды. - Я не узнаю тебя, ты так взволнован! - обратился он к Анрийону.

– Есть причина.

– Не может быть!

– Эти прохвосты-англичане что-то подозревают. Думаю, надо ожидать самого тщательного обыска.

– Но тогда... все пропало!

– Может быть, мне удастся выкрутиться, заплатив большой штраф. Конфискуют судно и груз. Но это - если припишут только контрабанду или нарушение эмиграционных правил.

– А если нет?

– А если нет, то меня распрекрасным образом сочтут работорговцем и накажут, как предписано Абердинским биллем*.

______________

* Абердинский билль - законопроект, принятый в 1845 году в городе Абердине и ставший законом. По этому биллю английский крейсер был наделен неограниченными правами и привилегиями.

– Довольно! Без глупостей! Я - бакалейщик, еду в Бразилию закупать кофе.

– Постараюсь, мой бедный друг, спасти твою шкуру, ведь я - главная причина твоего несчастья...

– Вместе с моей дражайшей половиной, мадам Обертен, урожденной Аглаей Ламберт. Какого черта ей понадобился лишний миллион, чтобы стать патронессой?.. Важничать на приеме в префектуре Орлеана*, мечтать о маркизате для моей бедной маленькой Марты! Послушай, если речь действительно идет о штрафе, в твоем распоряжении мои две тысячи франков...

______________

* Орлеан - город во Франции на реке Луара.

– Бах!.. - прервал их Беник. Ему стало дурно. Он принял новую порцию зелья.

Дрейфующий неподалеку английский крейсер спустил шлюпку. В ней находилось двадцать вооруженных матросов с примкнутыми к винтовкам штыками. Шлюпка стремительно приблизилась к "Дораде", причалила к правому борту, и уже знакомый офицер потребовал сбросить трап.

– Пустое! - произнес Беник. - Комедия с лихорадкой не удалась.

По всему борту спустили тали*, заменявшие на "Дораде" трапы. Так было удобнее погружать и выгружать ее многочисленных пассажиров.

______________

* Тали - система подвижных блоков для подъема и перемещения тяжестей.

Первым поднялся лейтенант, за ним доктор, потом вооруженные матросы.

– Сколько чернокожих в трюме? - без обиняков спросил офицер.

– Две сотни.

– Открыть люки! Выведите пятьдесят из этих эмигрантов, и пусть они построятся по двадцать пять вдоль каждого борта.

Капитан поспешил подчиниться, и вскоре растерянные затворники появились на палубе.

– Господин Максвелл, - продолжал лейтенант, обращаясь к мичману, - вы жили в Сьерра-Леоне* и немного знаете язык туземцев. Извольте допросить чернокожих!

______________

* Сьерра-Леоне - государство в Западной Африке на берегу Атлантического океана. В настоящее время - республика, с 1808 по 1961 год была английской колонией. Столица - Фритаун.

Выбрав одного, показавшегося ему смышленее прочих, мичман спросил, кто погрузил их на это судно.

– Он! - ответил негр, без колебаний указав пальцем на Анрийона.

– Это правда? - спросил Максвелл второго, а затем третьего, четвертого...

– Это правда! - подтвердили они.