– Ну что, Молчанов? Как жизнь? Давно не виделись, дружок!– Максим Владимирович никогда не считал себя тактилофобом, но такое проявление чувств его точно не порадовало. А Лысенко всё продолжала измываться над Молчановым.– Нет, да это просто издевательство какое-то! Молчанов, чего ты не меняешься, а? Как был сычом, так и остался! Никакого развития. Скучный ты человек!– и она снова рассмеялась.

Ему тут же захотел сказать женщине много всего, что он о ней думает, но отвечать не стал. Ещё тратить на неё мысли. И к тому же будет хуже, если Лысенко взъестся на него и начнёт подстраивать неприятности. Молчанов знал, что Арина ни в жизнь так не поступит, но всё равно не хотел связываться с этой забивной дамочкой.

Когда они с Ариной разошлись по своим точкам на этом маленьком пятачке, Молчанов огляделся. Лысенко сидела в будке в конце турникетов и наблюдала за происходящим из-под полуприкрытых век. Только проработав с ней какое-то время, Максим Владимирович смог понять, что Арина таким образом вводит людей в заблуждение, чтоб её не беспокоили по пустякам. Как только Лысенко было необходимо предпринять что-либо, она в это же мгновение с широко распахнутыми глазами бежала туда, где понадобилось её присутствие.

Сам же Молчанов стоял по другую сторону турникетов, ближе к эскалаторам. Именно ему досталась грязная работа – следить за безбилетниками. Но, Максим Владимирович был не против. Почему бы и нет? Тоже способ развлечься. Странный, не многим доступный, но от этого даже более приятный.

Люди ходили через турникеты толпами. Нарушителей в этот день почти не было. Пара-тройка молодых девушек предприняла попытку проникнуть на станцию вслед за медленно шаркающим дедом, который даже не заметил за собой хвоста. Однако акция оказалась бесполезной – Молчанов тут же остановил наглеющую молодёжь и отправил за билетами. Чем тратить время на штраф – лучше так. И быстрее, и всем от этого лучше. Но последнее мало заботило Максима Владимировича. Главное, что быстрее. Арина показала Молчанову большой палец, увидев манёвры коллеги. Он вяло улыбнулся и продолжил следить за пассажирами.

Их было слишком много. И все они были как на подбор – скучные, правильные и ничего не нарушающие. Молчанов уже начал засыпать, как вдруг из рации донёсся приглушённый голос Лысенко:

– А чего этот там стоит ревёт? Слышь, Молчанов, сходи проверь. Не нравится он мне.

Максим Владимирович резко проснулся и, повертев головой, понял, о ком идёт речь. Недалеко от турникетов, рядом с автоинформатором, стоял, прислонившись к стенке, высокий юноша. Его лицо Молчанов видел очень хорошо – плотно сжатые губы, слегка дрожащие от рыданий, заставляли скулы слегка выдаваться вбок, отчего ровный овал лица приобретал нечто острое и жалкое. Из-под густых ресниц текли слёзы и застилали глаза, которые Максим Владимирович умудрился разглядеть, когда юноша поднял лицо кверху, чтоб слёзы не катились по впалым щекам с такой бешеной частотой. Его волосы цвета молодой берёзовой древесины под ярким июльским солнцем спадали на лоб и недвижно лежали зловещей вуалью. И было в нём что-то такое, отчего Молчанову стало слегка не по себе. Максим Владимирович не сразу понял, что от юноши исходит какое-то странное сияние. Очень тусклое. Как будто его кожа отражает свет со станции.

Как только Молчанов вспомнил, где он раньше видел такое сияние, ему тут же стало совсем жутко. В памяти всплыла девушка-суицидница. И тут Максим Владимирович мигом решил, что нужно делать. Он поднял рацию ко рту и, нажав на кнопку вызова, спросил у Арины:

– Ты тоже его видишь?

– Естественно, вижу. Ты подойди к нему, спроси, что не так!– настаивала Лысенко. Молчанов уже повернулся к загадочному юноше, но внезапно снова ожила рация:

– Молчанов! Повернись к турникетам, зараза!– Максим Владимирович развернулся, но ничего такого не увидел.– Девка слева от тебя! Она без билета пролезла! Прямо перед моей будкой пролезла, пакость такая!

Молчанов тут же быстрым шагом подошёл к проходившей у другой стены девушке и, несмотря на протесты, отвёл её в сторону от толпы. Девушка недовольно спросила у Максима Владимировича, что происходит.

– Предъявите ваш билет или социальную карту, пожалуйста,– вежливо попросил Молчанов. Девушка замялась:

– Уже выкинула!– нашлась она. Максим Владимирович перевёл взгляд на пол от турникетов до места, где он поймал находчивую безбилетницу. Там не валялось ни единого билета. Урн не было даже у эскалаторов, до которых девушка не успела дойти. Она как раз проследила за взглядом Молчанова и поняла, что прокололась.

– Ладно-ладно. Со штрафом или так обойдёмся?– Максим Владимирович даже не смотрел на неё. Он искал взглядом плачущего юношу. Искал и нигде не находил. Исчез. Девушка тем временем начинала нервничать.– Да не было у меня билета, не ищите! Куда вы смотрите?

– Чёрт,– выругался Молчанов.– Ты мне призрака спугнула!

– Эй,– девушка даже опешила,– мы с каких пор на «ты» перешли?– но через секунду до неё дошёл смысл сказанного Молчановым и её красивые тонкие брови взметнулись вверх.– Кого спугнула?

– Ну, может, и не призрака…– Молчанов с ужасом понял, что не уверен.– От него просто такое свечение исходило… странное…

– Какое свечение?– девушка с опаской смотрела на Максима Владимировича. Молчанов секунду постоял и внезапно, не отпуская руки девушки, побежал к Арине. Безбилетница уже проклинала все силы, которые привели её сюда и нашептали пройти без билета. Молчанов постучал Лысенко в стекло будки. Та быстро отворила глаза и выжидающе уставилась на Максима Владимировича.

– Ты видела, куда тот юноша пропал?– Арина помотала головой.