Он сражался всю свою жизнь. Лессеры, порой – люди, его Братья – когда они сходились в споре. После – родственники Хекс. Те ученые.

Безумие.

Последнее – самый долгоживущий из его врагов.

Сейчас он приготовился сложить щиты. Отдать себя на милость судьбы, жизнь или смерть – больше это не в его власти... и это его не заботило.

Ему было удивительно легко. И спокойно.

Мирное принятие успокоило бушующие волны.

Он сосредоточился на Саре. Она выписывала круги по палате, и он хотел бы успокоить ее, но Мёрдер понимал, что лучше не тревожить ее нервозность.

– Хэйверс доставит соматотропин по своему частному каналу из больницы в Новой Англии. – Сара обняла себя руками, продолжая мерить тесную палату шагами. – Мы получим его к трем часам дня. Если ты... – Она остановилась и прокашлялась. – Если твой организм примет его, и с учетом реакции твоего тела, мы сможем поставить вторую дозу Джону.

Сара резко остановилась и посмотрела на него.

– Уверен, что хочешь этого? – Когда Мёрдер кивнул, она быстро сократила расстояние между ними. – Ты должен понимать все риски. Мы не знаем, как ты отреагируешь на дозу, которой будет достаточно, чтобы запустить то, что происходит с организмом при превращении. Я знаю, ты уже договорился о кормлении, но...

Мёрдер подошел к ней и пальцем накрыл ее губы.

– Ш–ш. У нас есть еще время. Не будем тратить его впустую.

– Мёрдер, я серьезно. Меня тревожит это. Порой даже самые логические умозаключения оказываются...

– Вон там есть горячая вода. – Он кивнул через плечо. – Как насчет душа? Я потру тебе спинку, ты – мне?

Сара жестко посмотрела на него.

– Ты не будешь обсуждать со мной эксперимент?

– Нет. Я принял решение.

Ее лицо все еще было напряжено, глаза сверкали, но Сара позволила завести себя в ванную. А потом он включил душ. Душевая кабинка протянулась во всю стену, и там даже была скамейка. Поручни для пациентов.

Идеально как для него, лучше не придумаешь.

Отодвинув стеклянную дверь, он включил горячую воду и повернулся к своей женщине.

– Я хочу попробовать тебя. Всю.

В какой–то момент ночи Сара надела лабораторный халат, и сейчас Мёрдер принялся расстегивать пуговицы, одну за другой. Скинув ткань с ее плеч, Мёрдер потянулся к медицинской форме, стягивая квадратную рубашку, спуская свободные штаны по ее ногам.

Она была без белья. Только в спортивном лифчике.

– Я одолжила его, – пробормотала Сара, оттягивая тесный нейлон, обхватывающий ее груди. – У них есть запасные комплекты на случай, если что–то порвется во время тренировок.

Мёрдер не сводил глаз с ее лона, но потом он встряхнулся и вернулся к раздеванию, запустив пальцы под спортивный лифчик и сдвигая его вверх. Когда ее грудь вырвались на свободу, он не смог противиться соблазну и обхватил сосок губами, облизывая, посасывая, целуя.

Когда Сара запустила руки в его длинные волосы, привлекая его ближе к своей обнаженной коже, Мёрдер разорвал на части чужую рубашку, пуговицы рассыпались по плитке, в ванной послышался треск шелка. Он не церемонился с брюками, рывком стягивая их с себя...

Наконец–то они разделись.

Оказавшись под теплыми струями воды, Мёрдер снова нашел ее губы, продолжая ласкать изгибы ее тела своими руками. Понимая, что скорее всего это их последний раз вместе... в общей сложности третий, если он не ошибся в счете... он не торопился, обхватывая ладонями ее ягодицы, сминая податливую плоть.

Клыки удлинились, и он хотел укусить Сару. Но сдержался.

Опустившись перед ней на колени, он языком очертил дорожку поцелуев по ее животу, обхватывая ее грудь, не сводя с нее глаз.

– Моя Сара... – простонал Мёрдер, кружа ладонью по ее бедру. – Дай мне, что я хочу.

Поднимая ее ногу, он перекинул ее себе на плечо, и устремился вперед, языком поедая ее лоно, почитая ее. Звук падающей воды не приглушал ее стоны, он слышал, как Сара выкрикивала его имя, а потом и вовсе сползла на скамейку.

Идеально. Так он получил больше доступа.

Мёрдер своим ртом довел ее до оргазма, ее бедра извивались, лоно содрогалось у его губ. И он не позволил ей остановиться. Он столько всего должен был изучить, поэтому добавил длинные пальцы, входя в нее, подбирая новый ритм.

И все это время Мёрдер наблюдал за Сарой, как она запрокинула голову, а теплая вода омывала ее, падая на закрытые глаза, открытый рот, напряженные соски и сочная грудь.

Он в жизни не видел ничего краше.

Жаль, что у них осталось так мало времени.

Сара вытянула руки над собой, прижимая их к теплой плитке, и свесила голову. Она не помнила, когда в последний раз чувствовала столько свободы в своем теле. Ее не волновали расплывшиеся в стороны груди, когда она в последний раз брила волосы под мышками или тот факт, что мужчина, возможно, доставлял ей оральное удовольствие из чувства долга, а не потому, что действительно хотел этого.