Он даже не стал перечитывать эти два с половиной абзаца.

– Она здесь. Или была…

Стон был таким мягким, что скрип пола под ногами едва не заглушил его. Поспешив на звук, он вошел в помещение, похожее на кухню, с до боли прибранными обшарпанными столешницами, где старый холодильник из семидесятых издавал ритмичный захлебывающийся звук.

Спальня находилась в задней части дома, по правой стороне, и здесь он почувствовал запах женщины. Но у нее был ужасный посетитель.

Смерть.

Резкий и до боли печальный запах умирающей застыл в неподвижном холодном воздухе, и, когда Мёрдер ввалился в узкий дверной проем, он снова сжал в ладони осколок всевидящего стекла.

– Ты нашел меня, – произнес слабый голос.

В свете фонарика он увидел кровать, и на ней под слоями стеганых одеял ручной работы, на тонкой подушке лежала женщина, повернувшись к нему лицом, обтянутым тонкой кожей. Пучки волос, седые и вьющиеся, образовывали ореол вокруг выступающих костей, а кожа была цвета тумана.

Мёрдер подошел к ней ближе и опустился на колени.

Когда ее запавшие глаза нашли его, слеза скатилась по переносице.

– Ты пришел.

– Да.

Они были чужими друг другу. И все же, когда он потянулся к ее руке, между ними словно возникла семейная связь.

– Мое время на исходе, – прошептала она. – А звезды на моих небесах затухают.

– Я сделаю то, что ты захочешь. – Он торопился сказать это на случай, если она умрет прямо сейчас. – Я найду твоего сына и отвезу тебя туда, где тебе окажут помощь врачи…

– Слишком поздно... для меня.

Он посмотрел через плечо на Хекс.

– Позови Братьев. Приведи их сюда, чтобы помочь ей…

Ее рука сжала его.

– Нет, все в порядке. Я знаю, что ты не подведешь... У меня не осталось сил, не хочу, чтобы любимый сын видел меня такой.

Хекс исчезла, и он почувствовал облегчение. Она приведет помощь.

– Как тебя зовут, женщина? – спросил он, когда ее веки опустились.

– Ингридж.

– Где твои родные?

– Я опозорена. Оставь их... Я сказала тебе, где мой сын. Спаси его, отведи в безопасное место. Он пришел бы ко мне сюда, если бы сумел сбежать. Он знает об этом месте. Мы должны были встретиться здесь, если нас разделят.

– Ингридж, останься со мной, – произнес Мёрдер, когда она замолчала. – Ингридж… останься…

– Найди моего сына. Спаси его.

– Разве ты не хочешь увидеть его снова? – Мёрдер знал, что не может обещать такого воссоединения, но должен был сказать хоть что–нибудь, чтобы удержать ее по эту сторону от могилы. – Держись, помощь уже в пути…

– Спаси его.

Под выцветшими одеялами ее тело дернулось, и она резко вдохнула, как будто внезапная боль охватила ее. И затем выдохнула, и это длилось целую вечность.

– Ингридж, – задохнулся он. – Ты должна постараться...

Пытаясь найти слова, чтобы вселить в нее желание жить, Мёрдер размышлял о рассказах тех, кто побывал на грани смерти, но вернулся к жизни, их историях о туманном пейзаже, который расступался перед белой дверью. Если открываешь дверь, то остаешься навсегда потерянным для земного мира.

– Не открывай этот портал, – произнес он резко. – Не переступай. Ингридж, вернись.

Он не имел ни малейшего понятия, понимает ли она его слова, да и слышит ли вообще. Но затем ее глаза открылись, и она, казалось, сфокусировалась на нем.

– Его зовут Нэйтлем. Я сказала тебе, где его найти…

– Нет, ты не…

Ингридж перешла на Древний язык, слоги путались местами, слова сливались воедино:

– На смертном одре и под всевидящим оком Девы Летописецы я передаю вам все права и обязанности над моим сыном Нэйтлемом. Я желаю, чтобы вы приняли этот драгоценный дар с честью достойного мужчины.

Мёрдер обернулся. Он хотел, чтобы сейчас сюда ворвались Браться вместе с медиком.

Этого не случилось.

Переходим к плану Б.

Он попытался задрать узкую манжету парки, но у него ничего не получилось, поэтому он сорвал ее и потянул рукав рубашки вверх, чтобы открыть запястье.

– Поклянись, – умоляла она. – Чтобы я могла умереть с миром.

– Клянусь. – Он встретился с ней взглядом. – Но ты будешь жить.

Когда она с облегчением выдохнула, он прокусил свою вену и поднес ранки к ее рту.

– Пей, бери от меня и…

Она все еще дышала, ее глаза закрылись, тело ослабевало, но она открыла рот, готовая принять то, что он предложил...