Когда эти горевшие странным светом глаза посмотрели на нее поверх темной макушки, Сара накрыла рот ладонью. Гадая, сколько еще мальчик способен вытерпеть.

Черт, большинство взрослых не вынесли бы и половины того, что выпало на его долю. Будет несправедливо, если к этому добавятся новые страдания.

– ...вот–вот грянет превращение. Поэтому нужно привезти сюда Избранную, пока не рассвело.

Нахмурившись, Сара посмотрела через плечо. Женщина–солдат разговаривала по телефону.

Превращение? В смысле?

Когда десять минут спустя прибыл терапевт Братства, Мёрдер ушел на кухню, чтобы Док Джейн, как представилась женщина, смогла наедине осмотреть мальчика.

Доктор Сара Уоткинс сидела за столом в одиночестве, ее синяя мешковатая защитная форма была спущена до талии, рюкзак лежал в стороне. Перед ней стояла кружка с кофе, а ее взгляд блуждал где–то поверх нее. Но когда он вошел в комнату, она посмотрела на него.

Не сводила с него глаз.

Она серьезно думала о том, каков он в постели? Срань Господня, а это чертовски заводит. И, вот неожиданность, его либидо требовало возможности доказать ей, что да, он всегда был хорош в сексе, два десятилетия воздержания не в счет.

Но вместо того, чтобы углубляться мыслями в обнаженку, он сказал:

– Как ты себя чувствуешь?

– Не могу заставить мозги работать, – пробормотала она. – И это самое странное.

Он сел напротив нее, противясь желанию усадить женщину на свои колени и обнять. В конце концов, они – незнакомцы друг для друга.

– Это объяснимо. – Он постарался придать мягкости своему голосу, ведь именно так можно обнять кого–то без фактического физического контакта, верно? – Для тебя эта ночь в новинку.

– Я – простой ученый. – Она наклонилась в бок, посматривая на мальчика. – Точнее была им. После сегодняшнего меня вряд ли кто–то возьмет на работу. Взлом с проникновением, кража информации, обращение к властям... это очернит мое резюме для будущих работодателей.

– Никто об этом не узнает.

Она резко перевела взгляд на него.

– Шутишь, что ли? Крайтен скроет все улики в секретной лаборатории и вызовет полицию.

– Не вызовет.

– Без обид, но не будь таким наивным. И, к тому же, я собираюсь передать все федералам. Допью этот кофе и позвоню спецагенту, который приходил ко мне пару дней назад.

– Крайтен больше не принесет никому проблем.

– Вот именно. Потому что у меня есть доказательства преступлений, творившихся в той лаборатории. – Она покачала головой. – И если моей карьере конец, то пусть будет так. Я в любом случае лишилась всякого запала. Самое время найти себя в другой сфере деятельности.

Мёрдер долго изучал ее лицо. На щеке у нее была небольшая родинка. В бледно–карих глазах вкрапления зелени. Она распустила хвост, и сейчас ее выгоревшие на солнце пряди рассыпались по плечам тяжелой копной.

Она пахла как летний луг, а ее голос гипнотизировал. Он мог провести целую ночь, просто следя за ее губами, поглощая ушами ее голос, кожей буквально ощущая каждое ее движение.

– Чем конкретно ты занимаешься? – выпалил он, понимая, что молчание затянулось.

– Я – молекулярный генетик. Работаю над возможностью исцеления от рака с помощью иммунной системы человека. – Она посмотрела на него. – Нужно рассказать доктору о том, что с ним делали. У меня есть результаты и данные протоколов... двухлетней давности. Но я обращусь в ФБР, уверена, они смогут достать последние исследования... ну, если они не прекратили эксперименты. Они заражали его ужасными вирусами и...

– Доктор в курсе, что с ним делали.

Доктор Уоткинс... то есть Сара... моргнула.

– Она знает и о женщине–солдате? – Когда он не ответил, она продолжила: – Она сказала, что с ней делали то же самое.

– Доктор все знает.

– Какова вероятность, что преступная программа доктора Крайтена подвергает подобным пыткам кого–то еще, в другом месте?

Мёрдер подумал о том, что увидел в мозгах генерального директора.

– Этот мальчик – последний. Он пытался получить еще, но не вышло.

Женщина склонила голову.

– Ты очень странно выражаешь свои мысли. И твой акцент. Он не французский, не... точно не немецкий. Из какой части Европы ты родом? Мой жених был из Гамбурга.

Мёрдер напрягся.

– Жених? Ты помолвлена?

Ее лицо накрыла печаль.

– Была. Он умер.

Мёрдер испытал облегчение, чувствуя себя при этом придурком.

– Прими мои искренние соболезнования. – Напряжение отпустило его тело. – Могу я спросить, как это вышло?

Она опустилась на стул. Повернулась боком, чтобы присматривать за мальчиком.