– Я почти схватил его, – отвернул лицо в сторону Гордон. Я восприняла это его телодвижение за свою победу, мол, какая я молодец, урезонела наглеца, посмевшего усомниться в моём профессионализме, на самом же деле он просто постеснялся того, что так неприкрыто выразил свою заботу по отношению к моей целостности при своём достаточно проницательном для своего возраста сыне. Я удовлетворённо глотнула из своего стакана. – Мне не хватило нескольких секунд, чтобы схватить его…

Снова обвинение? На сей раз в том, что я не удержала ублюдка подольше?..

На самом деле никакое это не обвинение, но откуда мне было знать или хотя бы попробовать задуматься над этим, я ведь плохо выспалась. Я уже хотела было спросить, почему же, в таком случае, мой напарник не воспользовался своим оружием (так бы я узнала, что он воспользовался, но, видимо, из-за вьюги и завывающего ветра я не расслышала выстрелов), как вдруг в пространстве над нашими головами раздался дверной звонок.

Мы все замерли.

Кто мог добраться по таким сугробам до дома Шеридана-старшего кроме Шеридана-младшего? Вернее: кому бы настолько приспичило поговорить с шерифом, что он, вместо того, чтобы позвонить ему на мобильный или даже домашний телефон, предпочел протащиться как минимум километр по колено в снегу к его дому?

Не сговариваясь, мы оба потянулись каждый за своим табельным. Я поддела ногой бронежилет, лежащий у моих ног.

Надо же, всего лишь девятый день… Может быть, не девятый?.. Может быть, не день?..

На пороге дома стояли подростки: Дакота Галлахер и Зак Оуэн-Грин. Подъехали к дому на одной из машин отца последнего, так что никому из них не пришлось тащиться пешком через снежные дюны, как это было в случае с Кираном.

Взбудораженные, с широко распахнутыми глазами, они стояли перед нами посреди прихожей в куртках, от которых исходил холод, и снег на их ботинках превращался в капельки воды, стекающие на деревянную плитку.

– Мы хотим вам рассказать кое-что важное… – начал Зак, но девчонка его перебила.

– Только сначала пообещайте, что нам ничего не будет за это.

– За что? – с подозрением сдвинул брови Гордон.

– В общем, мы вам расскажем что-то, но вы не накажите нас и не расскажите нашим родителям, если в нашем рассказе найдёте что-то… – Галлахер прикусила нижнюю губу. – Противоправное…

– Девочка, ты пытаешься торговаться с правоохранительными органами? – твёрдым тоном поинтересовался Гордон, устрашающе скрестив руки на груди. После этого его действия подростки сразу же заметно трухнули и пререглянулись. Так, ладно, что бы то ни было, эти двое хотели нам поведать нечто важное, в чём, скорее всего, сами были замешаны, и потому пора выходить на сцену “доброму копу”, пока “злой коп” не успел наломать дров.

– Ладно, вы ведь хотите проинформировать нас, так что давайте, выкладывайте, что там у вас случилось, и мы вас не тронем, – я взмахнула рукой, минутой ранее спрятавшей табельное в кобуре на поясе.

– Кажется, мы знаем, где скрывается Джастин, – выдавил Зак, и я заметила, как в следующий момент Дакота едва уловимо одёрнула его за руку. – Это из-за нас он получил туда доступ.

Подростки выложили нам всё подчистую: Дакота украла у отца ключ от того самого туристического охотничьего домика, замок которого она взломала на прошлых выходных, и, пока отец, занятый своим романом с Афиной, не заметил пропажи ключа, который до сих пор не успел передать в секретариат местного муниципалитета, противозаконно воспользовалась им. Прошлой ночью Дакота с Заком уединились в этом охотничьем домике с целью любовных утех, а этой ночью, беспрепятственно ночуя в доме у Дакоты, пока Роджер с двустволкой ночевал в доме Афины, Зак вдруг вспомнил о том, что Дакота забыла закрыть на замок домик. После бурной ночи молодёжь проспала до обеда и лишь сорок пять минут назад добралась до места своей предыдущей ночёвки: пять минут езды и десять минут пешком по сугробам, которые не взял бы даже автомобиль Оуэн-Гринов.

Уже подходя к охотничьему домику подростки увидели на снегу свежие следы, которые не могли принадлежать им. Решив не соваться в дом – вдруг местные власти, типа шерифа, обнаружили взлом и теперь как раз разыскивают их, взломщиков? – они заглянули в окно.

– Он стоял полубоком, – смотрел на меня широко распахнутыми глазами парень. – У него в руках был пистолет. Повернись он хотя бы на дюйм в сторону окна и мы бы встретились взглядами!

– Мы вовремя пригнулись, – встряла Дакота, – и отошли обратно к машине с западной стороны дома, на которой не было окон. Потом поехали сразу к вам…

Хорошо, но не слишком.

Если Джастин уже выглянул в окно и увидел их следы, значит его уже может не быть в этом охотничьем домике – до причала десять шагов ходьбы, и, если верить показаниям подростков, из-за угла построения они видели торчащий нос моторной лодки.

– И ещё, – судорожно сглотнул Зак. – Видимо он ранен…

– С чего ты взял? – мгновенно напрягся Гордон.

– У него правое плечо перемотано окровавленным бинтом.

– Так и знал, что попал в него.

– Ты стрелял в него? – не смогла скрыть своего удивления я.

– Разве ты не слышала?

Я застыла. Там, стоя в гараже, просовываясь в щель между полом и открывающимися воротами, я ничего, кроме завывания ветра, не слышала. Как странно в этом месте, у изножья безымянной горы, глушатся и звучат звуки. Всё исходит из тишины и всё к тишине стремится.

– Значит начинаем охоту на раненного зверя, – сняв свою куртку с вешалки и подав мне мою, напряжённым тоном произнёс Шеридан, уже не обращая внимания на стоящих перед нами подростков. – Опасно, – сверля меня взглядом, спустя секунду добавил он, после чего вновь вернул своё внимание к детям. – Киран, Зак и Дакота, оставайтесь здесь…