– Эван? Какого черта….что ты здесь делаешь?

Камень с грохотом упал мне на ноги, и я ухмыльнулся, не зная, счастлив ли я из-за ее вида или из-за того, что ее волосы свалялись в одну сторону, как рог.

– Выйди сюда на минутку.

– Что? Нет.

– Давай!

Она протянула руку, чтобы заткнуть меня, и нервно оглянулась. До этого момента я не осознавал, что кричу. Я поморщился и сказал:

– Прости.

Тейлор схватилась за подоконник другой рукой и посмотрела вниз. Я практически видел, как колеса в ее голове работали на перегрузке, прежде чем она кивнула мне и исчезла.

Я встретил ее у задней двери. Она носила мешковатую белую куртку с капюшоном, которая выглядела так, как будто она только что накинула ее поверх своей футболки. Подол закончился на полпути вниз по ее бедрам и едва прикрывал ее клетчатые шорты. Нет, подождите, это были …

– Боксеры?

Тейлор проследила за моим взглядом и быстро потянула подол вниз.

– Я ношу их вместо пижамы, ясно?

– Эй, я не осуждаю. Вообще-то, сейчас я ношу такие же.
– Я улыбнулся, когда ее глаза дернулись к моим спортивным штанам.
– Хочешь посмотреть?

– ЭМ, Нет, спасибо.
– Несмотря на то, что было темно, я видел ее пылающие щеки. Она пригнула голову еще ниже и откашлялась.
– Чего ты вообще хочешь?

– Поговорить.

– Поговорить? Сейчас?

– Да, зачем еще мне приходить к тебе домой посреди ночи?
– Я засмеялся и покачал головой.
– Ничего страшного, не отвечай. Это было слишком просто.

Даже уши у нее были красные, но она хотя бы смеялась вместе со мной. Тейлор обхватила себя руками и кивнула в сторону гамака в углу.

– Отлично. Пойдем.

Пока я следовал за ней, я не мог не восхищаться ею со спины. За последние пару недель Тейлор становилась красивее каждый раз, когда я ее видел. Эти боксеры были чертовски сексуальны. Слава богу, сегодня было тепло. Я не врал, когда говорил, что у меня есть такие же. Я не мог не представить, что пара боксеров, на которых она была, были моими и почему она будет носить их в первую очередь.

Я засунул руки в карманы и незаметно поправил ткань вокруг промежности.

Тейлор сидела на гамаке, и мои глаза дрейфовали от соблазнительной клетчатой ткани к ее белым ногам, которые, очевидно, не видели солнца до ее маленьких ступней. Я чувствовал, как жар поднимается по моему лицу.

Я сел рядом с ней и неловко двигался взад и вперед, разрываясь между желанием приблизиться и не желанием стать слишком близким, потому что я не знал, смогу ли я сдержаться. Она отклонилась от меня и странно посмотрела.

– Что?

Полулыбка появилась на ее лице.

– Я не знала, что ты носишь очки. В нем ты выглядишь милым. Умным.

Мои брови удивленно поднялись. Тейлор Симмонс только что назвала меня милым и умным? Я устроил большое шоу, поправляя очки в проволочной оправе на носу.

– Да, ну, винить надо в этом компьютеры и видеоигры в молодом возрасте.

– Ах, теперь я не могу не поверить. Так о чем ты хочешь поговорить?

– Я хотел убедиться, что ты в порядке?
– Я спросил неубедительно. Черт, почему я не могу придумать причину получше?

– Эм, да, все в порядке. Она сложила одну ногу под собой. Другая нога толкнула нас на землю, и она качнула нас туда-сюда.
– А ты? Честно?

Я скрестил руки под головой.

– Честно говоря, нет, не совсем.

Я совершенствовал ложь на протяжении многих лет, поэтому я всегда думал, что я довольно хороший актер. Но Тейлор заметила неладное. И она пришла на вечеринку, где она явно не хотела быть просто, чтобы убедиться, что все в порядке. Она заставила меня поговорить с ней. Рассказать ей все, что беспокоило меня.

Но я не мог сказать ей, как я ревновал ее и Брайана. И как я из-за этого поссорился с Брэндоном. У меня все еще была гордость.

Вместо этого я рассказал ей о маме и карточке, которую нашел в ее сумочке.

– Так ты говорил с ней?

– Да.
– Я смотрел на звезды, выглядывающие между ветвями и листьями. Много пользы от этого. Я пытался поговорить с мамой еще несколько раз, но она все равно отказалась дать мне поговорить с папой. Надо было просто стащить открытку, когда была возможность.
– Она сказала, что он пытался связаться со мной, но она не сказала мне, потому что это было для моего же блага.

Я издал смешок.