Я выжидающе на него уставилась.

— Ты, верно, шутишь? — вкрадчиво спросила я, но крестный сокрушенно покачал головой.

— Проректор объявил эту неделю отчетной. Я поздно освобожусь.

— Сегодня день памяти по твоей сестре, — зло произнесла я. Сначала отец, теперь крестный. — Я целый день морально готовилась к поездке, а ты даже отпроситься не можешь?

Лагерра едва не плакал, до того выглядел несчастным. Будь мы дома, он бы меня обнял, но в колледже себе этого позволить он не мог.

— Лиа, не злись. Пойми, я бы с удовольствием, но обстоятельства играют против меня. Мы сможем съездить на следующей неделе.

Я горько усмехнулась.

— Я не хочу этот день проводить как-то иначе.

— Я прекрасно понимаю твои чувства, поверь, я испытываю то же самое, — признался Лагерра. — Иветта всегда в моем сердце, и каждый день без нее — это день памяти. Мы обязательно съездим к ней, только позже.

Я не могла обижаться на крестного. Он и в самом деле заложник своей работы, а я эгоистично требую от него невозможного.

— Позже — так позже, — я поспешила поскорее попрощаться с куратором, чтобы не расплакаться от обиды. Обиды за светлую память матери.

— Лиа, постой! Не обижайся на меня, Лиа!

Мне некому помочь, кроме Агеллара. Вот и проверим, так ли он был честен, предлагая свою помощь в любое время. Отправив короткое сообщение: "Я иду", я ворвалась в спортзал. Дверь в тренерскую была открыта, поэтому я беспрепятственно в нее попала и зашвырнув сумку в район притаившегося за шторой дивана, с размаху приземлилась на стул напротив тренера и ожесточенно потерла лицо руками. Нет, плакать я не стала, хотя очень хотелось.

— Что на этот раз? — поинтересовался он, откладывая прессу.

Агеллар уже должен был уйти домой, но я попросила его подождать.

Тут я поняла, что не могу озвучить просьбу, кто я ему такая, чтобы он решал мои личные проблемы?

— Я не приду сегодня, — глухо проговорила в ладони.

— Хорошо, что предупредила. Обычно ты так не делаешь.

— Я почти что не пропускаю ваши занятия, — огрызнулась я.

— Не "ваши", а твои, Ранхил, — парировал Агеллар, делая глоток кофе. — Эти занятия нужны, прежде всего, тебе.

— Это не важно.

Мы помолчали.

— Тренер?

— Мм?

— Сколько будет стоить такси от Ларосса до Градьяна?

— Тысячи полторы, — ответил он после небольшой паузы. Слишком дорого, а я итак не экономила в этом месяце. — Что ты там забыла?

— Хочу кое-кого навестить, но мне это не по карману. Человек, с которым я договорилась, не сможет меня подвезти.

— И поездку нельзя отложить? — уточнил тренер.

— Нет, сегодня… особенный день.

Он встал, зашелестела надеваемая на плечи куртка.

— Собирайся, или ты предлагаешь мне одному поехать?

— Куда?

Агеллар посмотрел на меня как на умалишенную.

— Минуту назад ты сказала, что тебе нужно в Градьян, или мне послышалось?

— Нет, то есть, да, — стала заикаться я. — Не надо, я поеду на такси.

А потом уже начну экономить.

— Ранхил, ты в своем уме — ехать за город, чтобы возвращаться оттуда поздно вечером в компании абсолютно незнакомого человека? — поинтересовался он, но на самом деле я этого делать не собиралась. Я могла бы позвонить кому-нибудь из знакомых с машиной и заплатить им чуть поменьше с условием, чтобы меня вообще кто-нибудь туда согласился отвезти. — Ты же не собираешься там ночевать?

— Нет, — замотала я головой. — Только навестить и все. Это быстро.

Относительно, если не учитывать времени, затраченного на дорогу туда и путь назад.

— Тогда чего мы ждем? Ты готова?

И в самом деле — я ведь осознанно шла к нему за помощью, так почему же я испугалась, когда он сам ее предложил?

— Готова. Только сумку возьму.

Я всегда думала, что "Хайрем" — это машина проректора. Но когда рядом со мной сработала сигнализация, а в руке Агеллара я разглядела пульт, мои глаза приобрели размер колес этой страшной машины.

— Это ваш зверь? — благоговейно прошептала я, распахивая дверь внедорожника.

В просторном салоне можно было бы жить небольшой хенанской семье.

— Мой, — без лишних эмоций произнес тренер, подталкивая меня, вернее, подсаживая на сиденье. Оно было слишком высоко для меня.

— Вот это да, — я провела рукой по гладкой приборной панели, затем по кожаной обивке сиденья. "Хайрем" явно куплен очень недавно, или же его хозяин очень хорошо за ним следит.

— Это всего лишь машина, Ранхил, — приземлил тренер, и я сконфуженно пристегнулась.