– Рина, не извращай мои слова, пожалуйста, – нахмурился муж. До этого момента всё было под контролем, мы знали чего ждать от твоего организма. А сейчас… ты… Мы не знаем кто ты сейчас…

– А не всё ли равно?! – уже откровенно выходя из себя, выкрикнула я. Хорошее настроение как ветром сдуло. – У меня полно энергии, я готова продолжить тренировки, а тебя это смущает?!

– Ты разорвала цепи… – прошептал Алан.

Когда он сказал это, я вспомнила, что до сих пор не избавилась от оков, которые теперь превратились в довольно громоздкие наручи. Хм-м-м, надо их как-то снять… И я дотронулась до одного из них, ища замок.

– Ну, разорвала, и что? – не поняла я. – Я же вроде уже не человек и стала гораздо сильнее.

– В том то и дело…что они предназначены для эшров. И ты никак не могла их порвать,…но порвала.

– То есть, ты хочешь сказать, что я сейчас сильнее тебя? – не поняла я и в удивлении посмотрела на него.

– Выходит, что так, – глухо отозвался муж.

– Надо это проверить! – загорелась идеей я. – Но сначала надо как-то снять эти идиотские штуки, они меня бесят!

Всё это время я держала правую руку на левой окове и только сейчас заметила, что она покрылась толстым слоем инея. Вот это да! Как это могло произойти? Ради интереса начала ковыряться в замке когтем и буквально через несколько секунд замок открылся, и окова рухнула в снег. Это как это? Это что – я?!

Стало немного страшно, но любопытство пересилило, и я положила теперь уже левую свободную руку на правую окову и стала наблюдать. Прямо на моих глазах окова стала покрываться белым инеем! Что интересно, мои руки не прилипают к металлу! Видимо, потому что они такие же ледяные как и всё вокруг. Это открытие меня напугало даже больше чем то, что мои руки этот самый холод и вырабатывают. В итоге вторая рука тоже освободилась от оковы, и я в некоторой растерянности посмотрела на Алана.

– Вот об этом я и говорил. Эшры так не могут, – продолжая заворожёно смотреть на мои руки, сказал Алан. – И тебе становится плохо в тепле и от моих прикосновений. Помнишь?

О-да, я помню, как это больно. От воспоминаний я даже поморщилась.

– Ты же не считаешь, что это нормально? – задал провокационный вопрос Алан.

– Да я уже не знаю что нормально, а что нет! – вновь разозлилась я. – Чего ты от меня хочешь? Я жила в аду все эти месяцы и теперь…сейчас, в данный момент, я чувствую себя хорошо. Понимаешь? Я не знаю, что со мной происходит: хорошо это или плохо. Я не знаю! Но давай сейчас, хоть на час забудем про всё это и просто потренируемся. Мне кажется, что если сейчас я не израсходую хоть немного энергии, то взорвусь! Или ты боишься, что я тебя поборю, как в тот раз?

– Я волнуюсь за тебя, только и всего, – устало отозвался муж. – Хорошо. Хочешь спарринг, давай начнём. И Алан поманил меня пальцем.

Отлично! Вот это уже другой разговор! Обрадовалась я и в предвкушении бросилась в атаку.

О, это было прекрасно! Тело вновь слушалось меня беспрекословно, удары Алана больше не воспринимались как нечто сверхмощное, и конечности больше не отзывались адской болью всякий раз, как я их отражала. Скорость, реакция, сила – всё это теперь было на высоком уровне, что давало мне возможность драться с Аланом на равных. Неужели это я?! Так или иначе, но эта тренировка была уже полноценным боем и доставила мне огромное наслаждение.

Но в какой-то момент что-то пошло не так… Алан нанёс очередной удар, который пришёлся на моё солнечное сплетение, и в этот раз я не успела на него отреагировать. Я отлетела на несколько метров и уже не смогла встать. Точнее, я попыталась, но меня моментально повело, а изо рта полилась чёрная кровь! Неужели кровь бывает такого цвета?

Эта мысль была последней, перед тем как я отключилась.

***

Как же всё болит! Не хочу больше ощущать боль, я устала от неё, устала! Не могу! Я так больше не могу!!! С трудом открыла глаза: всё та же палата, светло-голубой потолок, рассеянный свет, писк приборов, пропитанный лекарствами воздух. И от этого я тоже устала… Хочу в свою квартиру, в свой уютный мир! Хочу увидеть Марту и Тима и по Тео я очень соскучилась… В груди защемило, из глаз полились слёзы. Какие они горячие! Кажется, что они разъедают кожу на моих щеках. Как же болит в груди, там в самой глубине, где живёт душа! Почему я не умерла тогда, той жуткой ночью? Почему?!

Вдруг я ощутила прикосновение к голове, осторожные тихие поглаживания. Приятно. Меня никогда раньше никто не гладил по голове, никто…кроме… Алана. Как же я люблю его… Люблю!… Он причинил мне столько боли, и даже сейчас, но… Никто и никогда не любил меня так как он…Никто… Я знаю, что он действительно любит меня, я это знаю… Но от этого, кажется, только больнее.

Что же стало с нами любимый? Кто это сделал с нами? Кто? Вновь из самой глубины стала подниматься чёрная волна гнева, приборы истошно запищали. Я его уничтожу! Кто бы он ни был, я сотру его в пыль! Но вдруг перед глазами возник образ беловолосой девочки из моего сна. Я обещала ей, что не буду плохой. А то, о чём я сейчас думаю нельзя назвать хорошим. Но, оставить зло безнаказанным… Ни за что! Но я уже успела, немного, успокоится, и писк приборов тоже утихомирился.

– Рина, я здесь. Всё уже хорошо! С тобой всё будет хорошо! Слышишь меня? – услышала я тихий голос Алана.

Я скосила глаза влево и увидела его взволнованное лицо. Конечно ты здесь мой ангел смерти, конечно… Но веришь ли ты сам в то, что говоришь? Вот в чём вопрос…

На мне вновь кислородная маска, я попыталась её снять, но Алан не разрешил. «Ещё рано», – сказал он. Ладно, пить я пока не хочу.

– Ты так напугала меня, родная… – Сжал мою руку Алан. А я с удивлением отметила, что его прикосновение меня больше не обжигает. Пошевелила пальцами, прислушиваясь к своим ощущениям. Его руки горячие, впрочем, как и всегда, но сейчас мне даже приятно, что его рука греет мою озябшую кисть.