– Патрулируете побережье? – с должным оттенком уважения спросил я полицейского.

Спросил чисто машинально. Ответ меня не интересовал. Но, оказывается, его стоило послушать…

– Конечно. Дважды в неделю, – деловито ответил страж порядка. – Километра по два в каждую сторону от посёлка!

Саст не удержался и негромко заржал.

Тем временем Красен и Стаки закончили выгружать из катера и распаковывать сумки с портативным командным центром. Вдвоём они быстренько принялись его монтировать, и вот уже решётчатые лопухи антенн развернулись и стали подниматься на тонких телескопических мачтах к ночному небу. И тотчас же я и остальные ребята увидели в своих шлемах сияющую координатную сетку, быстро разрастающуюся вдаль. Она ободряюще светилась поверх светло-серого, из-за примитивного фотоумножителя, травяного ковра с редкими чёрными шапками кустов, сразу давая представление о перспективе и об изгибах ландшафта. И где-то в самом дальнем конце этой сетки, где полупрозрачные светящиеся паутинки координатных клеточек уже почти сливались в единую пелену, убегая куда-то за лес на пологом горном склоне, рубиновой искрой вспыхнула отметка той точки, куда упала капсула диверсантов.

– Есть поле тактической обстановки! – спокойно доложил Сержанту Красен. – За систему навигации катера зацепились, к местности привязались! Удаление от расчётной точки – девять километров!

– Уиц, в катер! Быстро! – начал приказывать шеф. – Сядешь на своё место, закроешь люк, включишь обзорную систему и пушку. И сиди, наблюдай!

– А вы двое – занять оборону! – сунув старшему инспектору в руки его карту, Сержант, не задумываясь ни на секунду, воспользовался своим правом в определённых условиях давать прямые указания полиции.

– Вот вам сектора обстрела! – он указал полицейским направления слева и справа от хвоста катера, куда его бортовая пушка на земле, при выпущенном шасси, не доставала.

Жестом подав всем остальным команду загружаться в джип, наш командир кивнул Састу – и тот вернул полицейским карабины.

– Уиц! Если эти двое оставят позицию и надумают бежать, взлетишь и прострелишь им задницы! – громко, при всех, скомандовал Сержант пилоту, который уже закрывал входной люк.

– Есть, командир! – отозвался тот.

Саст сел за руль, и мы рванули с места, прямо в ночную тьму за гранью скупого на детали виртуального мирка, который создавал мне фотоумножитель. Куда-то туда, где в чёрно-белом мире, нарисованном на внутреннем экране тактического шлема, алела точка вражеской высадки. Как взбесившееся ночное животное, отнятый у полицейских джип с выключенными фарами ломился сквозь кусты вверх по пологому склону. Саст при этом старался следовать коряво нарисованной на отсканированной полицейской карте полевой дороге.

О-хо-хо! Как мучительно не хватало мне сейчас настоящего боевого шлема звёздного охотника – в обычном солдатском, даже на заднем сидении, я чувствовал себя бегущим с закрытыми глазами. Да что говорить – Саст, опытный оперативник контрабандистских кровей, и тот напряжённо пыхтел и вертелся на водительском кресле.

– Скорость держи! – то и дело кричал Сержант, который сидел рядом с ним на пассажирском месте, иногда резким движением руки подправляя руль.

Километра через полтора поляна закончилась, и мы влетели в редколесье. Совершая отчаянные прыжки, джип, завывая, сходу перелетел одну за другой две глубокие промоины от лесных ручьёв, а потом едва увернулся от корней высокого поваленного дерева. Наверное, не устояло оно под зимними шквалами – горы эти недаром называют Наветренными.

Пока мы собирались да пока летели сюда на катере, полицейские успели отъехать от своего прибрежного посёлка километров на десять. Но у них там, судя по карте, хоть дорога приличная была – пусть и просёлочная, но более-менее наезженная. Нам же приходилось продолжать выдвижение от океанского побережья просто по какой-то звериной тропе… Несмотря на стоны подвески и рычание мотора, двигались мы вперёд не слишком-то быстро. К тому же нарисованная от руки потайная дорожка всё время петляла. Тем не менее, красная точка на координатной сетке, которую строил портативный командный центр, развёрнутый у стоящего на поляне катера, всё приближалась.

– Три километра осталось! – крикнул Красен, который не отрывался от тактического планшета.

Я оглянулся на него, удивившись, как это он умудряется одновременно держаться сам, держать своё оружие, да ещё и решать навигационную задачу. Оказывается, Стаки придерживал за ствол его карабин. А я тут же поплатился за то, что отвлёкся – на ближайшей кочке крепко приложился шлемом о раму подголовника водительского кресла.

Эта кочка, после которой мы ухнули в дорожную яму, нас, наверное, и спасла… Навстречу из чёрных кустов полыхнуло несколько выстрелов. Лопнуло, разлетаясь пластиковым крошевом, лобовое стекло, в кабине сверкнула вспышка, а голова Саста дёрнулась вправо. Меня слегка оглушило, но я видел, что Сержант обеими руками вцепился в руль, и слышал, как он взревел: «Саст, вперёд! Жми газ!»

Голова у Саста завалилась набок, плечи обмякли, но газ он выжал – мотор взвыл, словно живое существо со страху. Ещё три или четыре выстрела ударило нам вслед. Но всё мимо. Плазмоид, выпущенный из импульсной винтовки, пролетел над самой кабиной и ударил в нависшее над дорогой дерево впереди. Взрыв – и щепки с обломками коры хлестнули по капоту нашего взбесившегося джипа.

Мы проскочили ещё, наверное, с километр и вылетели из леса на полянку, посреди которой высился огромный накренённый пень.