– Вставай, - шипит голос.
– Вставай. Пришло время улыбнуться в камеру.

Не успеваю я опомниться, как двое мужчин поднимают меня и тащат к пустому стулу. Перед ним стоит штатив. Видеокамера с единственным красным мигающим огоньком смотрит мне в лицо.

– Твое имя, - требует оператор.

– Ч-что?

– Твое имя!
– восклицает он и бьет меня по лицу тыльной стороной ладони.

Двое мужчин, держащие меня, смеются.

– Л-Лилли Райдер, - слабо говорю я.

– Лилли Райдер, - говорит мужчина

Я узнаю голос первого нападавшего.

– А где ты сейчас, Лилли Райдер?

– Я...я не знаю, - бормочу я.

– Шлюха!
– кричит мужчина.

Он снова бьет меня. Рука одного из мужчин хватает меня за подбородок и подталкивает к объективу. И к этому маленькому, противному, красному огоньку.

– Опиши, - говорит мне первый мужчина.
– Расскажи миру о своем новом жилище. Расскажи Джереми Стоунхарту.

У меня перехватывает дыхание.

– Джереми?
– говорю я.

– Чертова баба, - бормочет мужчина, качая головой.

Он выключает камеру. Он сидит напротив и смотрит на меня. Два его дружка, держащие меня, заставляют меня сесть.

– Вот, - говорит первый из-под темной маски, - как все будет происходить. Я задаю тебе вопрос. Ты смотришь в камеру и отвечаешь. Поняла?

– Чего ты хочешь?

Мужчина сердито шипит. Рука сжимает мою шею.

– Нет, - он показывает на того, кто меня держит.
– Нет, не трогай ее. Сначала мы должны дать ей понять, в чем состоит опасность несоблюдения.

Рука исчезает, и я снова могу дышать.

Первый обращается ко мне.

– Лилли, - говорит он.
– Лилли Райдер. Что скрывается под этим именем?

– Для меня?

Он приподнимает нижнюю часть маски и сплевывает в сторону.

– Ничего. Ты..., - он тычет в меня пальцем.
– ...ничего не стоишь. Мой работодатель...
– он смеется.
– ...считает, что ты оказываешь необычайное влияние на мистера Стоунхарта. Наша цель - он. Так что, если ты согласишься..., - он пожимает плечами.
– ...ты выберешься отсюда живой. Но..., - в его голосе появляется угроза.
– ...если ты этого не сделаешь, у тебя не будет никаких шансов. Итак. Всё зависит от тебя. Но я могу обещать тебе одну вещь, мисс Райдер. Если ты не подчинишься, будешь умирать долго. Это будет неприятно. Помни об этом в следующий раз, когда не будешь отвечать на вопросы.

Он откидывается назад и снова ставит камеру между ног. Он направляет её на меня и включает её.

– Попробуем еще раз? Как тебя зовут?

Я смотрю в пол.

– Лилли Райдер.

Видеосъемка была очень короткой. После того, как я назвала свое имя, меня заставили описать комнату, в которой я находилась. Как только я закончила, он выключил камеру, убрал штатив и вышел из комнаты. Два его друга последовали за ним.

Остаток дня я провожу в неуверенности, страхе и полном одиночестве. Снова приходит этот громила. Он оставляет еду. Я нюхаю жидкость в канистре. Это не вода. Я капаю каплю на кожу, осторожно пробуя ее языком. Соевый соус.

Глава 12

Лилли

Дни медленно проходят в темноте. Я до сих пор не знаю, чего они хотят. Сломать меня? Возможно. Чтобы доказать мне степень моего отчаяния? Возможно. Каждое утро начинается одинаково. Меня будит пинок. Руки хватают меня, поднимают. Я вынуждена садиться в кресло, камеру устанавливают перед моим лицом.

Мне велено произносить свое имя. Затем меня просят описать комнату, в которой я нахожусь. Снова и снова, каждый день одно и то же.

Еду приносит громила. Похоже, ему доставляет извращенное удовольствие мучить меня, меняя содержимое круглой металлической канистры. То испорченное молоко. То уксус.

Каждый раз он ждет, пока я попробую, а потом смеется и бросает мне запечатанную питьевую воду. Я не могу пить воду из-под крана. Она коричневая, мутная и несвежая. В тот раз, когда я отказалась выпить из канистры, здоровяк пожал плечами и ушел. В тот день мне не дали воды. Обезвоживание почти чуть не убило меня.

День одиннадцатый. Я делаю отметки на деревянном стуле. Я просыпаюсь, когда открывается дверь и входят мужчины. Они видят, что я наблюдаю за их приближением. Один из них все равно смеется и пинает меня.

– Просыпайся, - усмехается он.
– Сегодня судный день.

Меня усаживают на стул. Я чувствую холод, слабость, худобу и слабость. Как долго это может продолжаться? Думаю я с отчаянием. Сколько еще дней я смогу выдержать?

Камера здесь. Смотрит мне прямо в лицо. Красная, мигающая лампочка издевается надо мной.