По моим наблюдениям, если девушки так рано становятся женщинами, то после этого в простое никогда не бывают, и мужчина им нужен всегда. На том жизненном этапе Фомина выбрала меня, и приложи я хоть какие-то мало-мальские шаги навстречу, любовную сковородку можно было разогреть.

Однако скорость покорения женских сердец у меня во все времена была невысокой. Один раз я её пригласил на свидание, в другой раз подарил букет роз на день рожденья. Обе акции прошли смазанно: на свидание Алёна пришла с подругой, и я нёс всякую околесицу, а цветы принёс ей домой, когда она уже уехала праздновать с подругами в ресторан, пришлось передать их через её маму.

Конфеты в карманы мне совать перестали, в Алёниных круглых глазах появился холодок. А через несколько дней я увидел Фомину на улице, идущую под ручку с новым кавалером. Пришлось с горя напиться и учредить недельный траур по несостоявшейся любви. Скоро Алёна вышла замуж во второй раз, через год родила девочку, через два года развелась, а через три – умотала на заработки в Москву.

Вот у людей жизнь какая насыщенная. Ещё несколько лет назад девушка со средним неоконченным образованием торговала на рынке сладостями, и вот она совершила в столице стремительный карьерный взлёт: начала с салона красоты, а сейчас уже операционистка в банке. Видимо, красивые глазки способны сотворить чудеса.

– Как дела, принцесса? – я невзначай тронул её ручки, они были такие же горячие. – По Зеленодольску-то не скучаешь?

– А по чему там скучать-то? – Фомина скептически скривила пухлые губки. – Вся жизнь в Москве. Здесь всё кипит, а там болото. Я здесь и учусь, и работаю. Вот встану на ноги, перевезу сюда и родителей, и деток.

– Пойдём сегодня в кафе. Посидим, поокаем…А, Алён?

– Хорошо, Олег, я как раз сегодня до восьми работаю. Записывай номер…

Моё сердце не находило себе места, оно требовало сатисфакции за то, что его однажды отвергли. Перед глазами рисовались сюжеты нашей будущей с Алёной семейной жизни в столице. Ведь у нас когда-то могло быть счастье, так почему оно не может состояться сейчас?

Не зря люди когда-то высказали мудрую мысль: дважды в одну реку не войти. На мои настойчивые звонки Фоминой холодный женский голос отвечал, что абонент недоступен.

Что же ты, Алёна, выключила свой телефон? Кто же так поступает, если в столице повстречала старого друга?

Не устаю удивляться женской интуиции. Алёна вовремя прикусила губу, осознав, что совершенно напрасно мне дала свой московский номер. Понятно, что дружеские посиделки в кафе могут перерасти в нечто большее. Только зачем разбавлять водой вино, скисшее пять лет тому назад? Ничего путёвого из этого не получится. Бодяжить любовь – последнее дело.

И вообще, не для того Фомина в столицу припёрлась, чтобы крутить романы с бывшими ухажёрами. Здесь, в Москве, ухажёры другого уровня – деловые, обеспеченные, перспективные. Олег, пусть даже и выбился в начальники отдела, на роль нового кавалера никак не тянет. Как был тормоз, таким и остался. Думает, встретил бывшую подружку в метро – так в этот же вечер уложит её в горизонтальную плоскость. Наивность высшей марки.

Старые связи надо выкидывать из своей головы, а телефоны бывших любимых – зачёркивать чёрным маркером в своей записной книжке. Так будет лучше для всех.

Алёну я с тех пор больше не встречал, думаю, что даже не поздороваюсь с ней. Не надо искушать себя возможностью начать всё с начала. Любовь нельзя положить на время в холодильник, она там замёрзнет и умрёт, любовь можно подавать только горячей.

Королевство кривых зеркал

На работе всё текло по накатанной. Коллектив отдела вершил трудовые успехи, которые, правда, с равнодушной миной воспринимало руководство. Наше подразделение не воспринимали всерьёз, подсовывали дурацкие непрофильные задания. Даже в нормативным актах наши функции были очень размыты – по ним мы, рекламисты, должны делать всё, что захочет руководство. Сложно работать, когда твои усилия никогда не оценят на «отлично». На заводе существовало две оценки: «плохо» – в этом случае орали, хаяли, наказывали, ставили на вид, и «пойдёт» – все остальные варианты в том числе и самый похвальный.

Сиразова всё так же крутила романы, к моей радости, не выезжая за пределы города. Салахутдинова продолжала кидать мне спички в спицы, но я был начеку. Славнобудских вышла замуж и уволилась – я с облегчением вздохнул: трудно иметь в штате человека, у которого мозг работает в режиме «сутки через трое». Я стал подыскивать ей замену, но замена нашлась сама.

Миша Адамов подошёл к моему столу и робко начал:

– Олег, тут это… Посчёт вакансии.

С периодически закладывающим за воротник сисадмином было сложно разговаривать: в компьютерах он был ас, а элементарную мысль выражал с трудом. Ничего не поделаешь, поколение Y.

– Миша, сколько раз тебе говорил: слова «посчёт» не существует, брось этот гопницкий лексикон! – будучи филологом в душе, я не преминул поучить подчинённого.

Адамов осклабился жёлтыми зубами:

– Олег, насчёт вакансии – как там?

– Техника по рекламе? Ты же сам знаешь: Настя уволилась, её стульчик свободен.

– Тут у меня одногруппница из энергетического работу ищет, со свекровью по отделам ходит.

– Со свекровью? – я нахмурил бровь. – Замужняя, значит?

– Да, она из декрета вышла…