Лицо молодого человека явно было знакомо начальнику стражи, но он никак не мог вспомнить, где же он его видел. Тем не менее его поведение выглядело странным, и Эдриан на всякий случай ускорил шаг, чтобы побыстрее заглянуть в переулок. Нетерпение нарастало, и начальнику стражи хотелось перейти на бег, но он корил себя за мнительность и продолжал идти быстрым шагом. Когда же наконец он свернул за угол, его глаза широко раскрылись от удивления, и он понял, что интуиция его не обманула: незнакомец мчался по узкому переулку, стремительно удаляясь. Эдриан бросился в погоню, ещё не зная, кого же он преследует, но это было теперь не так важно: этот человек явно не был рад встрече с начальником дворцовой стражи.

Превосходная физическая подготовка Эдриана давала о себе знать – он постепенно приближался к незнакомцу. Тот, почувствовав, что дело плохо, стал нырять в узкие проулки, пытаясь скрыться из виду, но начальник стражи каждый раз в последний момент успевал заметить, куда тот нырнул, и бросался за ним. Завернув в очередной раз за угол, он с радостью обнаружил, что этот проулок кончается тупиком, и даже немного расслабился. Странно, но незнакомец совсем не сбавлял темп. Когда до стены в конце проулка оставались считанные метры, молодой человек подпрыгнул, взмахнул руками, в воздухе бесшумно взорвались яркие вспышки – и незнакомец с поразительной лёгкостью перемахнул через высоченное препятствие.

«Ах, вот ты как ещё умеешь!» – со злостью подумал Эдриан и прибавил темп. Пришлось ему тоже вспоминать свои скромные магические способности. Перемахнув через стену, он остановился как вкопанный: за стеной не было ни души. Глухая улочка тянулась с одной стороны и, упираясь в стену, поворачивала и продолжалась в другую – ни там, ни там незнакомца не было.

Неподалёку скрипнула дверь, и начальник стражи бросился на звук. Подбежав к той двери, которая, как показалось Эдриану, только что скрипнула, он потянул ручку на себя. За легко отворившейся дверью была кромешная тьма, и начальнику стражи потребовалось время, чтобы глаза привыкли и различили в темноте разбитую лестницу, ведущую наверх. Он стал осторожно подниматься, всматриваясь в каждое углубление в стене, но видимо, где-то всё-таки не досмотрел, потому что, поднявшись на последний этаж, он вдруг услышал, как внизу раздались быстрые удаляющиеся шаги, потом хлопнула дверь, и всё затихло.

Эдриан сломя голову бросился вниз. Выскочив на улицу, он увидел убегающего незнакомца. «Теперь не уйдёшь!» Начальник дворцовой стражи выхватил из голенища сапога нож и резким движением метнул его в молодого человека. Нож попал точно в ногу незнакомца, и тот, запнувшись, рухнул на брусчатку. Видя, что он не поднимается, Эдриан не спеша подошёл к нему, готовый отразить внезапную атаку. Поддев незнакомца носком сапога, начальник стражи перевернул его на спину.

«Марек Освальдс!» – вспыхнуло имя в голове Эдриана. Выпускник Академии, лучший специалист по фауне Иридеи, многократный дипломант различных студенческих конкурсов. Более того, будучи ещё студентом, он уже вёл занятия по фауне Иридеи у своих однокурсников, демонстрируя блестящее знание предмета. Рассказывали, что он читал лекции с таким самозабвенным упоением, что оторваться было просто невозможно. Более того, он даже выпускал академическую стенгазету, посвящённую биоразнообразию Иридеи. Человеком он был, безусловно, умным, но были за ним и грехи, из-за которых о нём узнал и Эдриан.

Ещё учась в Академии, Марек нажил себе дурную славу противника власти Константина, Властителя Иридеи. Он организовывал студенческие кружки, на заседаниях которых красноречиво ораторствовал о том, что деятельность Константина подрывает естественное развитие Иридеи. Надо отдать ему должное, он мастерски использовал еле уловимые настроения, незримо витавшие в обществе и практически не осознаваемые самим обществом, и ставил их себе на службу. Марек утверждал, что, расширяя взаимодействие с Либертиной, поставившей технологический прогресс выше гармонии с природой, Константин способствует становлению технократии в глобальном масштабе, которая уничтожит Иридею и превратит её в одну большую промышленную территорию, загромождённую фабриками и заводами, как это произошло в Либертине.

В то же время Марек обращал внимание на то, что города Иридеи уже уничтожают деревни. Люди бегут из деревень. Действия Константина, по мнению Марека, направлены на сосредоточение населения в городах, так как народом, собранным в одном месте, легче управлять. Стремясь к единоличной власти, Властитель якобы готов был принести в жертву самобытность народов Иридеи, привести их к единому стандарту подданных, которые будут слепо служить своему надсмотрщику.

Несмотря на то, что, в целом, Властитель Иридеи имел огромный авторитет в глазах практически всех жителей, у Марека нашлось немало последователей: то ли действительно согласных с его взглядами, то ли просто поддававшихся его заразительному негодованию. Так или иначе, Константин не считал это проблемой. В беседах с Эдрианом он высказывался в таком духе, что поощрять юное свободомыслие в известной степени необходимо, так как это, с одной стороны, ослабляет внутренние противоречия в обществе, а с другой стороны, может породить и полезные идеи по улучшению общественной жизни.

Окончив Академию, Марек стал ещё активнее пропагандировать свои взгляды, в том числе через своих наиболее горячих сторонников. С большим трудом начальнику дворцовой стражи всё-таки удалось убедить Константина, что это уже не лезет ни в какие ворота и создаёт реальную угрозу безопасности не только Властителя Иридеи, но и близких ему людей. На последнем Эдриан сделал особый акцент, и это, конечно, сработало – Константин, испытывавший к своему окружению самые отеческие чувства, распорядился арестовать смутьяна, но попросил начальника стражи сделать это как можно мягче.

Эдриан с несколькими стражами ворвались прямо на заседание очередного кружка, на котором Марек с трибуны вещал о необходимости изменений в обществе. По приказу Эдриана, которого интересовал исключительно распространявший смуту выпускник Академии и который понимал, что без этого пылкого оратора все эти кружки сами развалятся, стражи бросились прямиком к Мареку, чтобы схватить и повязать его, однако дорогу им преградили последователи молодого оратора. Пока стражи раскидывали их по сторонам, Мареку удалось незаметно улизнуть через чёрный ход.