Она откинулась назад и уставилась на Вадю, а тот поспешно добавил:

– Я думал, у тебя тоже есть двойник в прошлом, и они, ну, наши двойники, знакомы.

Дикая подняла брови. Некоторое время молчала.

– У меня нет двойника в прошлом, – медленно проговорила она. И только я собиралась заявить Ваде: «Я же говорила!» и выгнать оборванку из дома, как она выдала еще большую чушь: – Я сама из прошлого.

Ага.

Ну, конечно.

Просто отлично.

– Так, ребята, – вмешалась я, потому что они сами запутались в своих бредовых фантазиях, и, кажется, уже не могли ни в чем разобраться. – Предлагаю каждому из вас поочередно рассказать свою версию истории. И покороче – я опаздываю на работу. Начинай ты, – велела я дикой.

Она мрачно зыркнула на меня и оскалилась – но потом раздумала кидаться и медленно кивнула.

***

По ее словам, пару месяцев назад она очнулась в лесу в Глуши без единого воспоминания о себе. Ее приютили дикие, и только память начала к ней возвращаться, на них напали ОМП, и ее схватил Келлер. Потом она увидела Вадю и решила, что единственный шанс во всем разобраться – спросить у него. Потому что она решила, что он тоже попал сюда из прошлого. Как она сама оказалась «в этом сраном будущем» – она так и не вспомнила.

Мне кажется, она не рассказала и половины. И эта половина была не самой хорошей.

Например, КАК она сбежала от Келлера? От него вообще разве можно сбежать?

Вадя слушал внимательно, а я только надеялась, что у него хватит соображения заметить просто миллион недоговорок в ее истории. Вадя что-то определенно заметил, потому что соскочил с места и принялся нервно разгуливать по гостиной.

– Как звали первую клонированную овечку? – наконец, спросил он.

Все, вызывайте санитаров.

Дикая расхохоталась.

Со смирительными рубашками и успокоительным.

– Овечка Долли. Стив Джобс. Бамблби, – выдала она какую-то околесицу.

Вадя растерялся, а я все больше выходила из себя.

– Что это вообще значит? Что смешного?

– Ничего, – серьезно сказал Вадя. – Это совсем не смешно. Это очень странно.

Не может быть. Что, правда?

– Какого числа ты перенеслась во времени? – продолжил Вадя свой опрос – на самых серьезных щах.

– Октябрь двенадцатого… Четвертого или пятого, не помню точно.

– И оказалась – в какой дате?

– Первого августа тридцать первого.

Вадя посмотрел на меня.

– Восемнадцать лет, эм… девять месяцев. Разница такая же, как у нас с двойником.

Кто бы сомневался.

– Отлично. А теперь рассказывай ты, – потребовала дикая и покосилась на меня.

У меня уже голова кругом от этой ерунды. И к тому же я почти опоздала на работу. А эти двое, похоже, и не думают заканчивать свой бредовый разговор. Не могу же я караулить их до вечера. А с другой стороны, не могу же я оставить Вадю с этой головорезкой. Хотя она, кажется, настроена неагрессивно. К тому же – в доме слуги.

У меня заломило виски.

До вечера ничего не случится, да? Вадя может за себя постоять – он маг, она перед ним просто цыпленок. К тому же в доме слуги…

О, господи. Я должна идти на работу.

– Я вернусь вечером, – наконец, сказала я, дотрагиваясь до висков – так, чтобы не размазать пудру и не взлохматить волосы. – Если что, вызывай ОМП, – сказала я Ваде.

– Ага. До вечера, – он нетерпеливо кивнул, и я с тяжелым сердцем вышла из гостиной.

В прихожей еще немного поколебалась – и все же ушла. Постараюсь вернуться пораньше.

***

Талий Джонас снова уехал – и в этот раз оставил для меня записку на столе.

«Меня сегодня не будет».

Я разулыбалась, как дурочка, будто это была не сухая официальная записка, а по меньшей мере признание в любви.

У него красивый почерк.

Пока загружался компьютер, я все продолжала ее разглядывать, а на краю сознания шевелилось беспокойство. Связано оно было отнюдь не с Талием Джонасом…

Я нахмурилась и покосилась на шкаф с верхней одеждой, закусила губу – но мои смутные опасения не успели принять форму. В приемную заглянула Агата.

Судя по кульку с булочками, она только возвращалась из столовой. Отдел статистики, говорите? Ну, да, я бы там и дня не проработала.

– САМ – на месте? – кивнула она на дверь и снова забыла поздороваться.

– Нет.

Я рассчитывала, что она уйдет, но мой ответ, напротив, ее вполне устроил. Она вошла, закрыла за собой дверь и вольготно уселась на стул возле моего стола.

– Сидишь? – с осуждением спросила она. Я подняла бровь. И что мне на это ответить? Почему-то стало смешно – и одновременно неприятно. Да явно пришла сделать мне ВЫГОВОР. Я прекрасно знала этот тон. – Покалечила Жанну и довольна? Добилась своего?