Хотя, все же… Все же… Мы вообще как-то резко перестали обсуждать Вадю. Сразу после того разговора, когда я рассказала о его двойнике. Как будто он узнал все, что хотел, и УСПОКОИЛСЯ. Как будто все оказалось не так страшно, как он думал, и вообще – все в порядке.

Со своими переживаниями я как-то упустила этот момент. А ведь это было СТРАННО.

– Не рассказала, – задумчиво протянула я. Я и про Кварту опять не рассказала – забыла. А с другой стороны, почему я думаю, что он не в курсе? – Вадя, ты вчера общался с Квартой?

Он снова зыркнул исподлобья и снова схватил этот несчастный карандаш.

– А что?

– Ничего. Что они обо всем этом, – я кивнула на схему за его спиной, – говорят?

Он недоверчиво сопел и точил зубы о карандаш, потом с досадой выплюнул очередную щепку и сморщился.

– Не знаю. Они сегодня не вышли на связь. А что?

Ага.

Вчера Вадя закатывает скандал Талию Джонасу, выдает явно НЕ СВОИ идеи – и сегодня Кварта не выходит на связь.

Ага.

– Ничего. Идем ужинать.

Уже на лестнице из подвала я вспомнила, что перебила Вадю и так и не выслушала, о чем он там думает.

– Я думаю, в этом доме еще должны быть тайники, – сказал он, когда я напомнила. – Потому что некоторые документы там оборваны на полуслове. А в дневнике, там, где я смог что-то понять, написано об экспериментах, которые он явно проводил – но самих записей, ну, таблиц там, черновиков, по этим экспериментам нигде нет. Может, поищем? А? А?

Ну, конечно, поищем. Он ведь не отстанет. С мертвого не слезет.

***

Амулет для поиска ниш я соорудила минут за десять, между горячим и десертом. Вадя же умничка, он и книгу, и исходные материалы подготовил заранее – чтобы у меня не было возможности улизнуть и передумать.

Оставив недоеденным мороженое – сырное, ну, что это за такое, надо сделать слугам внушение, – мы отправились в обход дома.

Я сильно сомневалась, что этот человек где-то еще замаскировал тайник, все же и подвал был защищен отлично, зачем бы ему придумывать что-то еще? Но для успокоения совести – и Вади – мы должны были проверить. Мы методично обследовали комнату за комнатой, все стены, углы и даже пол. Позади были десятки квадратов, у меня уже начала кружиться голова от бесконечных подзарядок слабенького амулета на скорую руку, и я собиралась заставить Вадю сделать перерыв, когда мы добрались до спальни этого человека.

– Еще одна комната – и идем пить чай, – заявила я, и Вадя кисло кивнул. Он тоже порядком приуныл от того, что очередная конспирологическая теория не оправдывала себя.

Стены, кровать, ковер… Пусто.

И вдруг…

Амулет замигал возле шкафа. Что, в общем-то, было вполне логично – шкаф сам по себе был как бы нишей. Но только мигал он слишком интенсивно.

– О! – заявил Вадя и навалился на шкаф плечом. Из последних сил я помогла ему магией, и мы сдвинули его в сторону.

В стене позади была спрятана крошечная дверца.

– Ого! – у Вади загорелись глаза. – Я сбегаю за ключом крови!

– Подожди.

Дверь выглядела очень обычно для зачарованной. Да и зачаровать обычное дерево – не практично. Амулеты из дерева плохо держат заряд.

Я нажала на утопленную ручку, и она выскочила наружу. Поворот – и тайник открылся.

Это оказалась кладовка. Я нашарила выключатель, и единственная лампочка в потолке осветила ее битком набитое содержимое.

Ремни, цепи, плетки.

Кожаные маски, костюмы.

Трубки, шланги.

Кляпы, затычки, зажимы.

Набор металлических инструментов для…

Меня замутило.

– Это что… для пыток? – прошептал Вадя из-за плеча. – Зачем это… здесь?

Борясь с тошнотой, я сделала шаг назад и закрыла дверь.

– Пойдем.

Выпьем.

***

Крупные глотки обжигали горло и выворачивали пищевод и желудок, но я допила до капли и неловко бухнула стакан возле папье маше. Желудок скрутило спазмом, но он справился и передумал выплевывать виски обратно.

Я упала в кресло.

– Рин? – Вадя не сделал и глотка, стоял и растерянно смотрел на меня.

– Это не для пыток, Вадя, – хрипло после виски сказала я. Он захлопал глазами. – Не для таких пыток.

Он некоторое время осмысливал.

– Блядь.

Я смотрела на темные капли, скопившиеся на дне стакана, и пыталась прогнать этот ужасный вопрос.

Бывала ли в той спальне наверху моя мать?

Заломило шею и затылок, живот застонал, я только и успела, что склониться над корзиной для бумаг.