За проходом была узкая лестница, тянущаяся вниз. Конца и края не было видно ее ступеням. Духи шли друг через друга, кто-то быстрее, кто-то медленнее. Я пробежал приличное расстояние вниз по лестнице, но она все не кончалась. Решив не спешить, медленно поплелся и осматривался по сторонам. Повсюду туман и мрак.

Под ногами черные ступени. Пройдя мимо висящего в воздухе огонька, я заметил на лестнице масляный блеск и застыл. Минерал показался застывшим во времени куском моря с яркими бликами. Он напоминал черное стекло. Обсидиан. Я медленно спускался, внимательно осматривая лестницу, пока не обнаружил скол. Подобрав кусок обсидиана размером с кулак, я поспешил проверить инвентарь.

Осколок ступени Дороги теней.

Хлам

Кусок обсидиана, отколотый от ступени на Дороге теней, огромной нисходящей тропе, ведущей в глубины Царства мертвых.

Хлам? Даже ниже обычного?! Я усомнился в том, что подобранное пригодится при крафте страниц Гримуара. Может, Фредди не был достаточно честен? Или просто из вредности наплел какую-то ересь.

Время текло все медленнее, превращаясь в единый поток вязкой жижи. Я спускался по бесконечной лестнице, забивая инвентарь сколами ступеней. Благо, кроме ингредиентов с собой почти не было вещей. Да и у игроков Спиритума есть преимущество в объемах инвентаря. Некоторых игроков возмутила эта вселенская несправедливость, но большинство проигнорировали этот бонус.

На самом деле, в каждом из миров были такие плюшки. В Древних Царствах это были мощные пассивные навыки, даруемые богами, и усиление от погоды, ландшафта и прочего. В Нова Дельте бонус заключался в обширной системе перков и улучшений. Игроки вне зависимости от классов могли изменять части тела вплоть до полного изменения формы в какой-нибудь кубик с глазками.

В Рэйвенстроуке просто-напросто не было классов, поэтому у игроков была полная свобода в создании собственных вариантов прокачки. Но главным плюсом в этом брутальном скопище крови и железа была система ремесел. В других мирах были бешеные штрафы на вероятность успешного создания, скорость прокачки с каждым дополнительным ремеслом, в отличие от Рэйвенстроука. Там штрафы были в два раза меньше.

Так что, небольшой бонус в виде увеличенного инвентаря и призывного оружия навроде Огонька довольно блекло смотрелся на фоне плюсов других миров.

Чертова лестница все не кончалась. Выглядела она, как длиннющий восточный дракон, застывший в полете. Извивающиеся кольца мрачными пролетами нависали в вышине, а ступеням внизу не было ни конца, ни края. В очередной раз подобрав кусок обсидиана, я моргнул…

И очутился в другом месте. По бокам тянулась живая изгородь, направляя самую обычную деревенскую тропинку, засыпанную гравием. Сочная зелень изгороди сбивала с толку чрезмерной насыщенностью после серости и мрака Дороги теней. Щебетание птиц, порхающие бабочки, тепло и сияние солнца, безмятежная синева полная мягких пушистых облаков. Все это выглядело как маленькая сказка. Где я, черт подери?!

— Анна? Приди, Анна.

Ничего не произошло. Я безуспешно взывал к духам Гримуара, но ничего не происходило. Значит, это все еще Царство мертвых? Интерфейс оставался серым. Ничего кроме инвентаря не было доступно.

Изгородь не пропустила. Быстро заросла лозами и не дала даже увидеть, что там с иной стороны. Попробовал пролезть по зарослям и перебраться. Не получилось. Она причудливо изогнулась и стряхнула меня, словно человек, отмахивающийся от назойливой мошки.

Злой как черт, я побежал по тропинке. Виртуальное тело не уставало. Только выносливость мешала постоянно держать высокую скорость. Черт! Ничего! Ничего не менялось. Дорога тянулась до бесконечности. Может, это круг? Я достал ржавый нож мясника из инвентаря и попытался изрезать заросли. Не получилось.

Попробовал зажечь магический факел, подобранный еще в Теотиуакане. Никакие активные эффекты и скилы не работали. Видимо, даже предметы не исключение этому правилу. Еще целых полчаса я плелся к горизонту, пока огонек надежды в моей душе угасал, из жаркого костра превратившись в чертову свечку. Плюнув на все, я вышел из игры и сразу же уснул крепким сном.

***

Исцарапанные пальцы продирались через колючие заросли. Иссохшие ветви цеплялись за пальцы, лозы скрутили предплечье, затрудняя движение. Я задыхался и продолжал попытки освободиться. За спиной послышалось копошение. Они близко.

Зажмурив глаза, я зашелся истошным воплем, зовя на помощь. Бледные руки вцепились в спину и загробный голос изрек:

— Расскажи сказку.

— Н-нет, нет, нет!

Десяток костлявых рук тянулась ко мне. Ошметки высушенной плоти и обескровленной кожи полетели во все стороны. Мертвецы, щелкая поврежденными суставами, словно творение безумного кукольника, неслись ко мне, желая разорвать на куски.

— РАССКАЖИ. РАССКАЖИ. РАССКАЖИ.

— НЕТ!

— КАЙЛ!

Сэмми недоуменно пялился на меня, схватив за плечи. В глаза ударил яркий свет майского солнца. Я проснулся.

— Какого черта, чувак? — недовольно протянул Сэмми, сложив руки на груди. — Может, стоит передохнуть?

Он кивнул в сторону шлема.

— Нет. Нельзя.

— Да у тебя же крыша едет.

— Нет.

— Да.

— Давай пожрем!

Павел, как образцовый отличник проснулся рано утром и позавтракал, но согласился присоединиться к нашим посиделкам с печеньками и чипсами. Сара принесла замороженный десерт с ягодами, а мы благодушно предоставили свою комнату.

— Ну и бардак, — фыркнула Сара.