Она выдохнула прямо в горячие губы Кинича. Затем, как по волшебству, с Пенелопы сняли платье и нижнее бельё. Она посмотрела на изодранную одежду, валяющуюся на полу.

— Подлый вампир. Как ты это сделал?

Он не ответил, а накрыл её рот своим и прижался обнажённым телом к её, позволяя наслаждаться ощущением твёрдости и тепла. Боги, он так хорош, просто невыносимо хорош.

— Чего ты ждёшь? — Разве она недостаточно страдала?

В ответ он заставил её обнять себя за талию ногами и подвёл пульсирующий член к влажному входу. Пенелопа напряглась, вспоминая их последний секс. Удовольствие от огромного члена не обошлось без небольшой боли, но оно того стоило. Но Кинич не вошёл в неё и не освободил от ноющего напряжения… Нет, он начал тереться кончиком между складок, тесно прижимая Пен к стене. Ох, она помнила этот танец. Её любимое воспоминание о Киниче, которое она прокручивала сотни раз, когда была одна и грустила. Больше нет.

— Боги, как хорошо, — выдохнула она. Кинич жёстко поцеловал её, продолжая тереться о естество шелковистой головкой. Так порочно и обжигающе. — Я думаю, что сейчас… о боже, пожалуйста… Да. Нет! Подожди!

Кинич нетерпеливо выгнул бровь.

Из-за силы, заключённой внутри, любому не-божеству будет плохо, и гораздо хуже вампиру, страдающему аллергией на солнечный свет.

— Помнишь, что было в прошлый раз?

Он поднял руку, показывая кольцо на указательном пальце.

— Кольцо с нефритом. Я его на всякий случай заказал.

Она судорожно выдохнула, благодарная за стратегически-умного Кинича. Нефрит притупит силы. Она надеялась. Потому что, чёрт подери, они слишком долго ждали.

— Если будет больно, просто остановись, — сказала она.

Он немного порочно улыбнулся.

— Договорились. — Не сводя взгляда от её глаз, он вошёл в лоно. Пенелопа стиснула зубы, пока он входил и проникал глубже, то немного выходя, то толкаясь вперёд. Господи, неужели он и там стал больше после крови? — Пенелопа, смотри на меня. Я хочу видеть тебя. — Она открыла глаза и уставилась на изысканно красивое лицо Кинича. Высокие скулы и твёрдый подбородок, карамельного цвета брови и густые ресницы, обрамляющие бирюзовые глаза. — Господи, женщина, ты такая горячая и тугая. Я недолго продержусь.

Пенелопа почувствовала облегчение. Они совместимы, и чёрный нефрит делал своё дело. Наконец-то, они вместе.

— Я люблю тебя, Кинич.

Кинич резко вошёл на всю длину и начал толкаться в Пенелопу самым изысканным способом. Она чувствовала, как он царапал клыками её шею, заставляя глубже впиваться в его спину ногтями. Он входил в неё с каждой унцией сдерживаемого желания, и Пен принимала всё до последней капли, зная, что ему, как и ей, это просто необходимо.

— Да! Сильнее, грубее, — стонала она. От сладкого напряжения внутренние мышцы напряглись. Пенелопа никогда не насытится этим сексуальным, сильным, восхитительно огромным мужчиной. Кинич последний раз толкнулся и застонал, когда и на Пенелопу обрушился оргазм. Она притянула Кинича ближе, желая, чтобы момент их единения длился дольше, чтобы никогда не прекращалось ощущение синхронности их дыхания, чтобы вечно чувствовать биение в унисон их сердец.

Кинич крепко прижимал её к себе, выходя из лона и издавая слабый стон.

— Боги, Пенелопа. — Он прижался своим лбом к её. — Это стоило каждой чёртовой минуты ада. — Он поцеловал её небрежным, ленивым поцелуем, который отчётливо говорил, что она измотала это огромного вампира. — Пенелопа, я тебя люблю, — прошептал он.

Пенелопа улыбнулась. Наконец. Слава богам, он, наконец, это сказал.

— Можем повторить?

— Конечно, этот раз был лишь аперитив.

Он назвал её демоном из ада! Из самого ада!

— Отличная работа, Иш Таб, — сказала она себе. — Ты его упустила. Доктор Умникус Вампирус бродит где-то в мире. Один.

Да, она умудрилась «упустить» единственное существо на Земле, которое могло помочь открыть портал.

Пункт номер 8… или 7?

«Проклятье. Я сбилась со счёта».

Пункт номер какой-то там: они чертовски быстры! И это ужасно раздражает.

После побега Антонио, она обошла все переулки и парки, до которых только додумалась, вынюхивая смерть. Кроме обычных — нескольких несчастных заблудших душ, чьё время просто пришло естественным путём — не было никаких признаков необузданной смерти или дикого, голодного вампира на свободе. Уже на рассвете Иш Таб вернулась в пентхаус, чтобы встретиться с насмешками Виктора. По крайней мере, её сестре Фейт не пришлось прикладывать руку к этому фиаско.

Иш Таб распахнула дверь. Кинич и Пенелопа сидели на диванчике у окна и целовались, как два озабоченных подростка, а Виктор и Джулия стояли у бара, потягивая красное вино и смеясь.

Иш Таб вдохнула, ну, поехали.

— Я потеряла доктора.

Виктор улыбнулся.

— Кого?

Она кинула свою огромную сумку на пол и опустилась на диван.

— Да, я полная неудачница и ничего не могу сделать правильно.

— Милая, — начала Джулия. — О чём ты?

— Об Антонио. Он ушёл. Я везде его искала, но…

— Иш Таб, он на балконе с Фейт, — перебила её Джулия.

— Он здесь?

Улыбаясь, Виктор кивнул.

— Да. И, кроме того, что не голоден — чертовски странно для молодого вампира — он в порядке. Мы всю ночь вводили его в курс дела нашего мира.