Предлагаю Вашей юридической конторе заключить со мной договор по возврату мне перекупленного у истца долга.

— Не вижу никаких проблем для ведения Вашего дела. Только нам необходимо некоторое время для ознакомления с новыми документами, представленными Вами.

— Трёх дней будет достаточно?

— Конечно.

— Тогда забирайте документы, рассматривайте их, готовьте договор со мной. И сразу начинайте это дело в суде! Я хочу, чтобы суд первым делом наложил запрет на какие-либо действия Йозефа Штраубинга со всем своим имуществом: продажу, дарение и т. п., так как оно должно выступить обеспечением возврата долга.

После ухода господина Печерского из юридической конторы её директор господин Вуд обратился к Глебу:

— Господин Котов, прежде чем Вы пройдёте в бухгалтерию и получите деньги за сегодняшнюю работу, я хочу предложить Вам постоянное место работы переводчика с русского и германского языка. Мне понравилось, как Вы сегодня выполняли порученное Вам дело. Думаю, у нас кроме дела господина Печерского ещё будут дела как с германцами, так и русскими. Также наш бухгалтер Ирэн — очень приятная женщина, находится на шестом месяце беременности и вскоре покинет нас. За это время Вы можете принять у неё дела и затем совмещать обе должности: бухгалтера и переводчика. Как переводчик Вы будете получать сто долларов в неделю, а когда начнёте выполнять обязанности бухгалтера — Ваш оклад увеличится до ста шестидесяти долларов. Что Вы на это скажете?

— Господин Вуд, а каков недельный заработок был у переводчика, на место которого Вы меня приглашаете, а также и заработок бухгалтера?

— Переводчик работал на почасовой ставке, получая тариф десять долларов за час, а Ирэн — восемьдесят в неделю.

— Я должен буду выполнять работу, которую выполняет Ирэн, в полном объёме?

— Да.

— Тогда я бы предпочёл работать только бухгалтером, получая зарплату на уровне госпожи Ирэн, то есть восемьдесят долларов в неделю. А, если Вам понадобится переводчик с русского и германского — с удовольствием поработаю на часовом тарифе.

— Вот как? Я вас не понимаю. Ведь постоянная работа — это стабильность, её все добиваются. Можете объяснить своё решение?

— Конечно. Минимальный оклад бухгалтера в банке — восемьдесят долларов в неделю. Оклад бухгалтера, место которого Вы мне предлагаете — тоже восемьдесят долларов. Мне же Вы предлагаете только шестьдесят — это высшая ставка счетовода. Это — неправильно. Если я буду вынужден Вас покинуть и перейти на работу бухгалтером в банк, как я объясню работодателю, почему получал такую ставку? Я уже побывал в нескольких банках в Нью-Йорке. Опытный бухгалтер со знанием двух иностранных языков, как правило, получает двести долларов в неделю. К сожалению, сейчас все эти вакансии заняты. Но я оставил свои координаты и, как только появится такая вакансия — ко мне немедленно обратятся.

И ещё. Вы мне предлагаете выполнение сразу двух видов работ: переводчика и бухгалтера за одну зарплату — сто шестьдесят долларов. И выполнять эти работы я должен в течение месяца в полном объёме. Если нагрузка на бухгалтера более-менее постоянна, и я её хорошо представляю, то нагрузка на переводчика — непредсказуема: вполне реально она займёт всё рабочее время месяца, а это двести часов! Когда мне выполнять работу бухгалтера? Только после окончания рабочего дня.

— То есть, Вы отказываетесь от моего предложения?

— Нет, я просто уточняю, что минимальная зарплата бухгалтера — восемьдесят долларов в неделю. И именно на эту должность я готов согласиться, когда она освободится. А работать переводчиком — почасовиком всегда готов, когда у меня появится свободное время.

— Пройдите в бухгалтерию и получите деньги за сегодняшнюю разовую работу. И оставьте там свои координаты: может быть мы к Вам обратимся с предложением работы.

Глеб сходил в бухгалтерию и получил сорок долларов за четыре часа, которые провёл сегодня в этой юридической конторе. Он считал, что поступил совершенно правильно: нельзя допускать, чтобы работодатель заключил с тобой кабальный договор, который мог аукнуться, да ещё как, в будущем. По предложенному договору он должен был пахать на двух работах и получать ставку как за одну. Глеб никогда не допускал, чтобы кто-нибудь пытался сесть ему на шею, да ещё и эксплуатировать по полной: поговорив с помощником директора при подготовке к встрече с Печерским, тот посетовал, что приходится вести очень много дел с иностранцами, плохо знающими английский язык, а грамотных переводчиков, знающих соответствующую терминологию, отыскать очень трудно.

После ухода Глеба в бухгалтерию директор тут же вызвал к себе помощника.

— Как дела с поиском переводчика?

— Никак! Специалиста со знанием терминологии по нашей специфике, да ещё нескольких языков найти не удаётся. Да и зачем его искать — Разве Глеб Котов нам не подходит?

— Подходит, но слишком независим. С таким человеком мы ещё намучаемся. На ближайшие три дня для него имеется работа почасовика: надо перевести документы, представленные этим русским — Печерским. Найди его в бухгалтерии и сообщи, что мы предлагаем три дня поработать с этими документами по часовому тарифу — десять долларов в час. И возьми его адрес: похоже он будет нашим постоянным почасовиком до того момента, пока не найдём подходящего человека на постоянную работу.

Прошла зима, потом весна, наступило лето. Глеб продолжал жить в Нью-Йорке и подрабатывать на часовом тарифе переводчиком в юридической конторе. Слово «подрабатывать» не очень подходило к его заработкам: для выполнения предложенного объёма заказов зимой ему приходилось работать в неделю не менее тридцати шести часов, то есть получать триста шестьдесят долларов. Когда ему надоело ежедневно проводить в конторе по шесть часов, имея всего один выходной — в воскресенье — он заявил, что очень устаёт и предложил уменьшить его рабочий день до четырёх часов в день.