— Мелисса, у тебя глаза светятся, — заметил я, вот только реакция оказалась какой-то странной.

— Что? Блин, почему у тебя тут нет зеркала! — воскликнула она. Вот уж действительно.

— И с этим я тоже попробую что-то сделать, — усмехнулся я, — А сейчас мне, пожалуй, уже пора.

***

Открыв глаза, я разве что нервно дёрнул глазом. На меня в упор внимательно смотрели два серых глаза. Это первое, что я увидел и только потом осознал, кто это.

— Елизавета Алексеевна? — осторожно спросил я и скосил глаза ниже. Открывшийся вид заставил глаз дёрнуться ещё раз. А ведь, казалось бы, всего две расстегнутые пуговицы на белоснежной блузке. Всего то, да в наш век доступности любой информации первое чем интересуется любой пубертатный подросток… Но что-то я не о том. Упав на спину, я скатился с кровати и резко выпрямился.

— Браво Леонид Викторович, отличный выход из ситуации, — колокольчиком прозвенел её смех.

— Прошу прошения, был ошеломлён, и давно вы… — я неопределённо махнул рукой, как бы обозначая сложившуюся ситуацию.

— Не стоит, это я виновата, и давай вернёмся на ты. Я закончила полчаса назад и немного заскучала, а это, — она приложила руку к груди, а у меня явственно ёкнуло сердце. Чёртовы гормоны! — у тебя тут было несколько жарко. Я бы приняла душ, но не думаю, что это было бы уместно и этак смущённо улыбнулась, разве что ножкой не шаркнула, да и то, потому что, сидя на кровати, это будет явно перебор.

— Понятно, наверно сбились настройки кондиционера, — но, кажется, с ним всё в порядке, я бы сказал, что стало даже холоднее. Пытаясь смотреть в глаза, ответил я. Всё же скосил взгляд на грудь Лизы. Да, однозначно холоднее. Поднял взгляд обратно. Впрочем, она и так всё поняла. Что же за игру ты задумала, староста?

— Ну, в любом случае, спасибо за помощь, без тебя, я бы опять заснула. Кстати, мы еще успеваем на ужин, ты пойдёшь? — с улыбкой спросила она, застёгивая блузку.

— Пошли, — улыбнулся я в ответ.

Подходя к столовой, мы услышали шум в очереди. Узнавав бранящийся голос, я решил полюбопытствовать, кто в этот раз оказался жертвой знакомого по первому дню злобного блондина. Добравшись до начала очереди, я увидел, что белобрысый, как и прежде, наседает на свою прежнюю жертву, но в этот раз с требованием пропустить его вперёд. Перебранка так захватила окружающих, что приковала взгляды всех присутствующих.

— Лео, ты чего? — обеспокоенно спросила Лиза.

— Да пока ничего. Не хочешь помочь, нашего же обижают? — на всякий случай спросил я.

— Боюсь, что это будет сложно, как староста, я должна помогать одногруппникам. Но если я его сейчас прикрою, то обидчик на этом не успокоится и, боюсь, в долгосрочной перспективе для него всё станет только хуже. Да и, сам понимаешь, подобное мужчина от девушки может принять за унижение, — как-то даже грустно закончила она.

— Лиза, — серьёзно произнёс, взглянув на неё, — Я рад, что мы друзья, а не враги. С такой милой и умной барышней, как ты, однозначно стоит дружить, — от чистого сердца, между прочим, сказал.

— Приму за комплимент, — улыбнулась она, — Так что ты собираешься делать?

— Побью противника его же оружием, — заявил я и пройдя к раздаче, поставил на поднос суп и компот, а затем отправился прямиком к месту ссоры. Под конец невольные свидетели обратили внимание на меня и стали расходится, сообразив, что является конечно точкой моего маршрута. К блондину я подходил со спины, оставшись незамеченным и, неосторожным, но тщательно рассчитанным мной движением, край подноса задевает его локоть и суп с компотом проливаются на обидчика, заставляя его отшатнуться. И никаких способностей применять не нужно, банальная ловкость.

— Эй, что за… Ты! Ты еще кто такой! — возмущенно вскричал блондин.

— Ой, прошу прощения за неловкость, меня зовут Леонид Кошкин, я сын боярина Виктора Геннадьевича Кошкина. Право мне так неудобно, — широко улыбнулся ему, — Я направлялся к своему другу Сергею, желая пригласить его принять совместную трапезу и совершенно вас не заметил. А вы…ммм…кто вы? — прищёлкнул я пальцами и наморщил лоб в попытке вспомнить. Неприлично, совершенно неприлично, преподаватель по этикету меня за такое выпорол бы даже сейчас будь он свидетелем случившемуся безобразию, хотя и он же показывал, как ставить на место распоясавшегося собеседника. Так что, думаю, сначала выпорол бы, а потом похвалил. Тут же стоит понимать контекст, а он после моей выходки, всем свидетелям будет ясен как божий день.

— Я… — пустил он петуха, — Ваша светлость, меня зовут баронет Рикардо Поленский, — а вот взгляд злой-злой. Понял гад, чей камень за пазухой толще и чей суп нажористее.

— Полноте вам, сударь. Какое в стенах лицея сословное почитание. Да, конечно, не стоит забывать, кто мы есть. Но и только по этой причине отказывать себе в удовольствии от общения с интересными людьми, право же, не стоит. Попасть в Царскосельский Лицей дело непростое, будь ты хоть боярин, хоть граф, хоть князь и тем удивительнее простые люди, способные преодолеть такую разницу. Вы знаете, что лицей принимает людей любого сословия, буде они того достойны. А вот выпускает он только благородных. Так задумайтесь, почему? Неужто вы думаете, что всех мещан, крестьян и разночинцев отчисляют? Боюсь, мой отец был бы глубоко против такой растраты. Умные люди как алмаз, неважно, где ты его найдёшь, после огранки сиять он будет ярче прочих камней, — с каждой фразой Рикардо всё больше темнел лицом, а под конец и вовсе побледнев лицом, склонился в поклоне.