— Евангелина Александровна? Вам нужна помощь? — узнав в сосредоточенно боксирующей девушку знакомую, учтиво спросил я, придерживая дверь и отслеживая первого страдальца, стонущего на асфальте.

— Секунду, — пропыхтела она, — я… — удар, — почти… — еще пара ударов, — закончила… — финальное комбо из двоечки и апперкота, технично вписанные в стеснённое пространство, — Всё! — выдохнула она, перестав избивать бедного мерзавца, обмякшего на заднем сиденье, — О, Леонид Викторович, какая приятная случайность вас встретить, не могли бы подать мне руку?

— Прошу, сударыня, — подав руку, я помог девушке покинуть негостеприимное нутро автомобиля, — Неужто вы тут одни и без охраны? Если я могу чем-то помочь, только скажите.

— Право не стоит, к тому же в той машине, что стоит в отдалении, как раз сидят мои охранники, — и верно, стоило ей указать на припаркованный неподалёку автомобиль, как тот, рыкнув мотором, медленно двинулся к нам, — Что? — спросила она, увидев моё удивление, — А, не берите в голову, современной девушке так сложно отвести душу, что я просто не могла упустить случай, — спорно, но спорить не буду, пример возможной плоскости, в которую перетекают несогласные с этой прекрасной дамой у меня перед глазами. А казалась такой скромной домашней девушкой, — Кстати, если вы собираетесь идти на сегодняшнюю вечеринку, — увидела она выходящую Лизу с сумочкой через плечо и окинула меня внимательным взглядом, — то не прощаюсь.

— Лео, тебя на пять минут нельзя оставить, — вздохнула староста, провожая укатившую машину, — найдёшь либо приключения, либо новую девушку.

— Объективно говоря, на выбор сумочки ты потратила почти сорок минут, — оправдался я, — И что значит «новую девушку»?

— И, разумеется, это достаточный повод бросить меня и флиртовать с принцессой? — ехидно сказала она.

— Я всего лишь помог девушке, попавшей в сложную ситуацию, хотя, как мне кажется, моя помощь была даже излишня. Погоди! — подкоркой почуял я подвох, — В каком смысле принцесса?

— В прямом, ты только что лицезрел Евангелину Романову. И даже обжимался с ней, — а вот с этим обвинением можно поспорить, — И предупреждая твои вопросы, до совершеннолетия государь отдаёт всех своих детей на воспитание ближайшим соратникам, которые должны заботиться о них как о родных. А как придёт время, их выводят в свет. Так было и с её старшей сестрой. А до того времени, о детях императора мало что известно.

— И всего-то дверь подержал и руку подал. Ничего себе. Если бы это рассказала кто-то другой, то ни за что бы не поверил, — да я, честно сказать, в шоке, — а откуда ты знаешь, если император прячет своих детей?

— Просто она похожа на отца в молодости, — не задумываясь, ответила Лиза, — Если старшая дочь пошла в мать, то младшая, однозначно в отца.

— Это многое объясняет, — задумался я.

***

Кто бывал хотя бы на одной студенческой вечеринке, тот бывал на них всех. Там редко встретишь излишнее изящество и возвышенную утончённость, малознакомые подростки собираются, чтобы хорошо провести время и познакомиться поближе и никакой статус этого не в силах изменить. Так и здесь, одну комнату отвели под место для еды и выпивки, одну расчистили под танцпол, узковато получилось, но после второго коктейля об этом уже не думаешь. Последнюю же комнату оставили на откуп тем, кто желает провести время тет-а-тет, желая, то ли простого уединения ради общения, всё же большинство тут девушки, то ли желая познать прелесть чего-то большего. Коридор заставили креслами, пуфиками и стульями, а у окна сиротливо приткнулась невостребованная пепельница. Но лиха беда начало. А вообще, получилось неплохо, нас было не так много, чтобы занять все места, но это скорее оттого, что мероприятие позиционировалось как вечеринка для своих. Тут собралась минимум половина нашей группы, но и с других групп гостей хватало.

— Скучаешь? — плюхнулась на мягкое кресло рядом Лиза и вручила бокал с коктейлем. Вот еще одна головная боль. Я не пожалел, что позвал её с собой, надо было видеть, какими взглядами нас встретили, когда осознали кто пришёл и в каком качестве, но из-за этого на меня и Лизу буквально открыли охоту, желая утянуть в разные места под предлогом беседы.

— Немного, — признался я, принимая напиток, — Честно сказать, раньше горел желанием повеселиться таким образом. Из дома сбегал, и даже один раз пробрался в клуб, избежав проверки возраста, там мне правда не особо повезло на хорошие впечатления, но вот сейчас я сижу тут и не вижу в этом ничего особенного. Скучно, пресно и глупо потраченное время. Тебе так не кажется?

— Брюзжишь как старик, — прокомментировала подруга, — Но знаешь, ты прав. Взгляни на них, дети получили толику самостоятельности и уходят в отрыв. Не знаю, как там было раньше, когда ты сбегал, но сейчас тебе просто неинтересно пробовать на зуб границы дозволенного, ты перерос этап бессмысленного бунтарства.

— Не то, чтобы неинтересно, — проводил я взглядом Сергея, утащенного соседкой по парте в приватную комнату, — Просто скучно.

— Ну да, это тебе не спасать девиц из рук злых похитителей, — напомнила она о случившемся ранее.

— Кто-то сказал похищение? — возник рядом растрёпанный Бельский, разминая самокрутку, — Елизавета Алексеевна, позвольте засвидетельствовать почтение как коллега коллеге, — Приподнял он невидимую шляпу. Слышал, что вы сами вызвались взвалить на себя тяготы должности старосты.

— Ну что вы, сударь, уверяю вас, что подобное развлечение не доставляет мне никаких тревог, — стрельнув на меня глазками, ответила Лиза, мгновенно перейдя в режим «идеальная староста».

— Позволь тебе представить, Бельский Эдуард Владимирович. Судя по всему, староста третьей группы.