– Но в тебе ведь я вижу сестру, – оскалилась в улыбке Мария.

– Это другое. Ты сейчас вон – прямо как я, собака. Да и я тебе только добра желаю. А от онца синусу – одна беда.

– Торговцы с тобой не согласятся, – усмехнулась Мария. – Им от онца – редкий товар и мешки с кометлями. Эх, Вий-За, что-то ты метель зазря нагоняешь. Чего так всполошилась?

– Того, – ворчливо фыркнула золотистая, обратно укладываясь на лежанку. – Стара я. Не смогу защитить. Пристроить бы тебя к каравану какому-нибудь.

– Сестрица! – воскликнула Мария, усевшись поближе к Вий-За. – Да ты ж кого угодно проучить сможешь. А в караваны нам нельзя.

– Опять ты за свое?

– Вовсе нет. Хотя – да, ты права.

Мария хотела возразить, что дело теперь не в детском страхе, а в том, что Вий-За не осилит еще одну кочевку. Тем более через Звездную пустыню. Но сказать это – значит, заставить сестру чувствовать себя обузой.

– Знаю я, о чем ты думаешь, – дернула ухом пожилая собака. – Да я ж с тобой и не собираюсь.

– Я тебя не брошу, – с укором заявила Мария и лизнула сестрицу в нос. – Дурацкий разговор, не хочу продолжать, – она зевнула, широко раскрыв рот. – На охоту надо.

– Да ты ж всю ночь на ногах! – Вий-За нахмурила седые брови.

– Часок вздремну и пойду, – ответила Мария и вернулась в свой истинный облик, чтоб не услышать возражений сестры.

Девушка стянула с ног сапоги, сбросила серые штаны и темно-зеленую рубашку. Развязала платок, прикрывающий шею, и рухнула на кровать, ощущая, как по телу разливается приятная нега. Вскоре ее гибкое тело растворилось в хороводе геометрических узоров.

Мария сладко засыпала и уже не видела, как Вий-За удрученно обнюхивает посуду на печи в надежде найти что-то съедобное.

ГЛАВА 3. Кадетка Сара

Сон продлился дольше, чем того ожидала Мария. Проснулась она вялой, с тяжелой головой. И с кровати вставать не хотела, но голод требовал охоты. Так что, медленно свесив ноги, девушка принялась натягивать кожаный сапог.

– И чего ты меня не разбудила? – возмущалась Мария в процессе.

– Гав! – ответила Вий-За.

– Гав, говоришь, – задумчиво протянула девушка. – И правда, чего это я? Пойду собакой, так легче охотиться.

И она хотела уже бросить второй сапог к порогу, но в последний момент передумала. Обличие зверя для охоты – это хорошо, но вдруг ей придется менять облики вдали от дома? С этими мыслями Мария лениво обулась и просунула руки в грубую охотничью рубаху.

Вскоре сборы завершились. Оглядев себя с ног до головы и убедившись, что ничего не забыла, Мария вмиг сменила облик на собачий.

– Ишь как засобиралась, – добродушно ворчала Вий-За. – Будто в гости идешь, а не на охоту. Шерсть удобнее жилета.

– А вдруг мне станет жарко в этой твоей шерсти, – весело бросила Мария, отворяя лапой дверь. – Готовь аппетит к моему возвращению.

– Эй, а аптечка? – строго напомнила Вий-За, поднимаясь с пола.

Мария задержалась у входа.

– Ну, зачем? Дома полечусь, если что.

Но сестра ее не слушала. Она схватила зубами кожаный мешок, в котором хранились лекарства первой необходимости, и поднесла его к Марии. Та тяжело вздохнула и позволила Вий-За повесить аптечку себе на шею.

– С такой ношей я точно ничего не поймаю!– закатила глаза охотница.

– Спрячешь в кустах, – упрямо ответила золотистая собака. – А теперь дуй в лес. Жаль, что с тобой не могу пока.

Мария весело махнула ей на прощание хвостом, чтобы Вий-За приободрилась, и выскочила наружу. Вскоре она бежала по опушке во всю прыть, приоткрыв клыкастый рот, чтобы лучше чувствовать все окружающие запахи. Грубые подушечки пружинили по мягкому травяному ковру. Заросли папоротника почти не колыхались, едва прикасаясь к черной шерсти скользившей по лесу Марии. Эмоции притупились, все мысли сосредоточились на одной цели: добыча.

Терпкие, пряные и кислые травы, растущие в лесу, сбивали с толку. Они почти полностью скрыли тонкую струйку запаха яроптицы, по следам которой бежала черная собака. С каждым рывком аромат становился сильнее, и потому охотница неустанно работала лапами, уже предвкушая солоноватый вкус крови. Тот самый вкус, который в родном облике оставлял Марию равнодушной, но так манил зверя.

Неожиданно к приятному следу дичи примешался страх. Резкий, до мерзкого сладкий, с горчащим послевкусием. Мария сразу поняла, что к птице он не имеет никакого отношения. Где-то поблизости находилась девушка-онца. И крупный мохнатый хищник, чей жгучий, острый азарт раздражал собачьи ноздри.