Маленький Джон сжал его плечо.

— Тяжко быть главарём разбойников. Шериф не даёт нам покоя, а война забирает у людей всё больше и больше. Уилл — парень недалёкого ума, ему не понять, каково тебе приходится. Он не представлял, как важно было допросить монаха.

— Что вы хотели от монаха? — спросила я.

— Мы кое-что ищем, — туманно ответил Маленький Джон. — Что-то, что поможет победить в войне.

Робин вдруг встрепенулся, резко сбрасывая руку, лежащую на его плече.

— У власти одни лишь жирные свиньи, которые не видят заплывшими глазками, во что превратили собственную страну, — воскликнул он. — Они только и могут, что отбирать последние крохи у больных и голодных, чтобы накормить войска!

Я лишь вздохнула, понимая, что даже могущественный колдун не в силах этого изменить.

— А что им ещё остаётся делать? Если не содержать армию, мы не победим в войне.

— Снять перстни! — закричал Робин. — Вытащить драгоценные камни из рукоятей своих клинков, взять браслеты и ожерелья у жён! И только когда в их домах не останется и пылинки золота — просить у народа!

Он вскочил с места, совершенно обезумев. Я никогда не видела такой ярости на его лице. Удар кулаком по столу разнёс все мои приготовления к варке зелья.

— Проклятые французы лезут и лезут! Чего они лезут? Что им надо?! Они не успокоятся, пока не изничтожат весь наш народ, начиная с самых низов! — он будто внезапно позабыл о правителях и его ярость перешла на врагов.

Его голос охрип, но ругань, уже совершенно бессмысленная, как у помешанного, никак не прекращалась. Маленький Джон встал и мягко подтолкнул Робина к двери, бросая на меня виноватый взгляд.

— Пойдём, — тихо сказал он ему.

Я должна была что-то сделать, сварить подходящее зелье, чтобы унять неистовство, помочь советом и делом, но не чувствовала сил на это. Мной овладели усталость и безразличие. Я смотрела им вслед, так ничего и не сказав.

Неделю я заново очищала испорченные травы. Совершённое заклинание настолько утомило меня, что несколько дней после этого в сердце оставалась лишь досада. Несколько уже приготовленных порошков было не собрать с пола, и это сильно меня разозлило, ведь приходилось снова искать стебли редкого растения, долго и тщательно их сушить и только потом смалывать. Но когда я направилась в лес на поиски, меня остановили люди шерифа, выставленные у каждой дороги.

— Новый приказ: никому не покидать деревню, — сообщили они.

— Но мне нужно собрать травы. Если сюда дойдёт чума, без них больных будет не излечить!

— Пока что в округе только одна чума, и она как раз засела в лесу, — ответили стражники. — Мы не пропустим тебя.

Я вернулась домой ни с чем, но подчиниться приказу даже не думала. Когда стемнело, я снова взяла котомку и позвала Гая.

— Разложи вербену на лунном свете вместо меня, — сказала я ему. — Днём стража не позволила пройти в лес, значит, я незаметно проскользну ночью. Если не вернусь до полуночи, начинай готовить сам.

Хотя Гай и не имел таланта к колдовству, ему можно было доверить даже сложную подготовку, а иногда его руки оказывались надёжнее моих. Я ушла со спокойным сердцем.

Лучшие люди шерифа были лучшими только среди тех, кто не отправился на войну, поэтому пройти мимо них удалось без труда. Луна прекрасно освещала землю, и уже через несколько часов я возвращалась обратно с набитой котомкой.

Но, подойдя к дому, я сразу заметила, что что-то не так. Вербена не была разложена, а в открытое окно задувал ветер, который мог легко разметать мои травы. Я бросилась внутрь и увидела Гая, стоящего на коленях перед разорванной книгой. Бедный мальчик с плачем пытался сложить вместе обрывки. Всё содержимое моего сундука было разбросано по полу.

— Что случилось? — в ужасе закричала я.

— Робин Гуд, — всхлипнул Гай. — Он забрал страницы из книги.

Дрожащими руками я принялась собирать вырванные листы. Нескольких действительно не хватало, и одним из них оказался тот, где был описан ритуал воскрешения.

Я поняла, что план Маленького Джона не удался и Робин, обнаружив безжизненность Уилла, решил узнать правду о заклинании. Он знал, что я не покажу ему книгу, а словам уже не верил, поэтому дожидался моего ухода, чтобы забраться в дом!

По моей просьбе Гай рассказал о произошедшем подробнее.

Вскоре после того, как я ушла, он услышал скрип окна. Не успел он поднять глаз, как Робин уже был внутри. Снаружи стоял маленький Джон с огромной дубиной.

— Если закричишь, я убью тебя, — пригрозил Робин. Он взял свечу и подошёл к сундуку.

— Нельзя его трогать, — испуганно пролепетал Гай. — Вещи Марион никто не должен видеть.

— О, она много раз говорила об этом, — ответил Робин с усмешкой, открывая сундук. Гай попытался вмешаться, но разбойник отшвырнул его, выхватил из колчана стрелу и приставил остриё к его шее.