Шрифт:
Валентина обхватила руками коленки — не помогло, она дрожала всем телом.
— Вы ее убьете?
— Я не знаю, — вампир пожал плечами и даже скорчил гримасу. Комедийную. — Посоветуюсь с профессором Макгиллом. Тина, прекрати задавать дурацкие вопросы! Ты нужна мне живой!
— Поэтому вы убьете другую? — не унималась та. — Вместо меня?
— Тина, хватит! Ты видела мой сундучок. Одной больше, одной меньше…
— Вы обещали быть со мной человеком… — уже через рыдания выкрикнула она свою боль.
— Я ничего подобного тебе не обещал! — закричал вампир. — Не мог! Я живу за счет крови живых людей. Это моя сущность.
— Вы не убивали сто лет…
— Не убивал… — почти прошептал Александр, но в другую секунду в его голос вернулась прежняя сила. — Потому что некого было убивать. Вернемся в замок и все пойдет, как прежде. Выедем прямо завтра, и когда вокруг снова не будет людей…
— А я?
— Я обряжу тебя в серебро! Все будет хорошо…
В ушах Валентины зазвенело, и лишь спустя мгновение она поняла, что это ее собственный смех. Схватив пересохшими губами воздух, она вытолкнула из груди дикий вопль, и голос ее вновь перешел на шепот:
— Эмиль тоже так говорит…
— Значит все так и будет! — уже просто взревел граф. — Этот профессор никогда не ошибается. Пристегнись! Скоро рассвет. Ты же знаешь..
Она судорожно схватилась за ремень, но сумела пристегнуться лишь с пятой попытки. Всю дорогу они молчали. Граф въехал во двор и перегородил доступ к мусорным бакам. Эмиль с Дору сидели у железной двери подъезда. Рядом с ними стоял чемодан с куклами. Валентина вышла из машины и повисла на открытой дверце, лишившись последних сил. Но граф, вместо того, чтобы помочь ей, поманил к себе сына.
— Открой багажник и возьми то, что в гробу.
Дору кинулся исполнять отцовскую просьбу, но тут же отпрыгнул от машины.
— Что вылупился на меня? Не можешь отличить спящую от мертвой? — зарычал граф. — Возьми ее и отнеси в квартиру.
— Рар'a, это неправильно… Вы, помнится, говорили про охотников на вампиров. Хотите дать им шанс отыскать нас? Что будем делать с телом? — затараторил сын, столкнувшись с гробовым молчанием отца. — Выбросим в помойку?
Валентина взглянула на мусорный бак и ринулась к нему, но не на поиски места для утреннего трупа, а потому что ее вывернуло. Желчью. Больше в ее пустом желудке ничего не нашлось.
— Тина, иди ко мне…
Это позвал ее Эмиль, поднял на руки и понес в подъезд.
— Он не убьет ее, нет? — мотала головой Валентина. — Ты не дашь ему этого сделать, не дашь?
— Все будет хорошо, все будет хорошо…
Она почувствовала под головой жесткий валик дивана.
— Спи, — прошептал Эмиль, промокая ей губы носовым платком.
— А вы?
— Мы будем до вечера в соседней комнате.
— Там же заперто…
— Спи, Тина, Спи, — перебил ее Эмиль.
И она уснула, а он сразу ушел в соседнюю комнату, где Дору старательно занавешивал окно сорванным с чужой кровати одеялом. Эмиль схватил второе, чтобы бросить на пол рядом с диваном, на котором спала Валентина. Потом перетащил на него из кресла рыжую девицу. Достал из шкафа одеяло с подушкой, но позаботился только о Валентине. Затем вернулся к остальным.
— Я могу спать на полу, — сказал он, окидывая комнату холодным взглядом. — Я спал в траншеях по самые уши в воде. Меня полом не напугаешь.
Граф смерил его таким же жестким взглядом.
— Думаешь мне, после гроба, что-то страшно?
— Что делать с рыжей? — ответил Эмиль вопросом на вопрос, чтобы не нарываться на скандал.
— Я думаю, когда Тина обнаружит ее живой, она выставит ее на улицу, — ответил Дору, плюхаясь на диван. — Мы эту девицу точно не увидим. Или вас, рар'a, и к ней теперь тянет?
Граф швырнул в сына подушкой и упал на кровать. Мертвым. Эмилю даже пришлось закинуть на матрас свесившуюся с кровати ногу.
— И ты еще спрашивал, зачем мы должны были ехать с отцом? — усмехнулся Дору, но Эмиль ничего не ответил.
Однако, когда лег на голый пол, буркнул:
— Это я предложил.
— Я не буду с тобой спорить… — усмехнулся Дору.
На этом разговор прекратился, но братья еще долго не могли уснуть, вслушиваясь в ровное дыхание двух живых девушек, спящих за тонкой перегородкой — единственной преградой, отделявшей вампиров от приятного забытья, даруемого лишь живой человеческой кровью.
Глава 5 "История ее помешательства"
Валентине приснилась Брина, и она сразу проснулась. Права оказалась покойная графиня Заполье: наивная смертная девушка не ушла от графа, такие действительно не дают людям второго шанса… С ними у сказки не может быть доброго конца… Граф говорил, что счастье зависит только от нее, но ведь ни один охотник не позволит добыче ставить условия… Только в глупых подростковых романах, написанных людьми, правит бал смертная дура. В темной сказке никогда не восходит солнце…