Когда Магнус наконец-то отстранился от меня, я, наверное, была самой настоящей горной ведьмой на свете – с пылающим синим взглядом, растрепанными темными волосами, дрожащая от силы, разливающейся по телу.

– Сколько же ты всего можешь? – спросил меня Лефар, отпуская и делая шаг назад. – Я встречал других горных ведьм…

– Ты встречал мою маму, - закатила глаза я, подавляя укол ревности. – Разве тебе этого было мало, чтобы понять, какими разными мы бываем?

– Твоя мать сильна, да. Но у неё другая магия.

– Потому что моя мама освобождалась, - ухмыльнулась я. – А я уже родилась свободной. Но ты всё её во мне ищешь, не так ли?

– Нет, - запротестовал Магнус. – Не так.

– Да только веры нет тебе, огненный, ведь магия твоя – яд для моей крови, - рассмеялась я, цитируя старую сказку. – Уходи, коль живой, и меня не трожь. А если рискнешь – помни, ведьма горная – не игрушка, ведьма горная – твоя смерть.

– Нет смерти милей, чем от любви, - закатил глаза мужчина.

– Все говорят так, переступая порог горной гряды, и уходят легко, оставляя за спиной нерожденную дочь, - прошептала я. – Но никто, милый, не знает, что такое вольная горная ведьма.

– Потому что вольных ведьм не существует.

– Потому что вольных ведьм, - закончила я привычную сказку, - никто ещё на свете не поднял…

Я выскользнула из его объятий, отступила на два шага и, возвращаясь в свое обычное состояние, тихо спросила:

– Так торт-то вкусный?

– Вкусный… - отозвался Магнус. – Почему ты так хочешь выучить универсальную магию, Шарлотта?

– Потому что я не хочу быть пленницей гор, - пожала плечами я. – И пленять тоже не хочу. Я хочу быть сильным воином, Магнус, а не могущественной потаскухой.

– Так вот какого ты мнения о горных ведьмах.

– Кабы только я, - грустно вздохнула я – и выскользнула за дверь прежде, чем Лефар успел меня поймать.

Не знаю, как там у Магнуса обстояли дела с тортом, но следующий день на лекции выглядел он достаточно мирно. По крайней мере, лекцию по основам боевой магии вел достаточно спокойно, привычно перечисляя заклинания и описывая их влияние. Лекции по боевой магии обычно считались самым скучным предметом, если не считать историю, и их почти никто не слушал, всё равно ведь практиковаться не заставят, но теперь, когда у нас изменился преподаватель, я б не стала рисковать и игнорировать этот предмет. Всё же, можно нарваться на серьезные неприятности, я не сомневалась в способности Магнуса испортить кому-то жизнь. Потому – писала, не отрывая взгляда от тетради.

– Как вчерашний вечер прошел? – шепотом поинтересовался Натаниэл. – Я так понимаю, мамин торт – безотказное средство?

– Да, - закатила глаза я. – Идеальное средство, лучше и не придумаешь даже. Ну и он действительно очень вкусный получился. Я б сама немало съела…

– Теперь знаешь рецепт, сможешь испечь себе.

– Если загоню себя на кухню, - закатила глаза я и, перехватив внимательный взгляд Магнуса, умолкла.

Ещё не хватало, чтобы он предъявил претензии к моему поведению на его лекциях. И так, кажется, мог бы – съел бы взглядом. Наверное, думает, как оно – пытаться укротить горную ведьму, когда сама горная ведьма вроде как не против, а вроде как сопротивляется и старается держаться на расстоянии. Смешные люди, ах…

Я вздохнула и попыталась сконцентрироваться на расплывающихся перед глазами буквах. Ночью почти не спала, всё покоя не давали дурные воспоминания и горная магия, горевшая в груди. Если б мама узнала, что я позволила своему дару сорваться с цепи и плясать на свободе, не ограниченному ничем, даже моим собственным разумом, она, наверное, убила бы меня на месте. Но мамы в университете не было, и я понимала, что должна этому радоваться, хоть и скучала по ней. Да, она уж точно не позволила бы мне своевольничать, быстро пресекла бы всё то, что тут происходило.

– Записали? – Магнус спрашивал всех, н мне показалось, что он обращался конкретно ко мне, а все остальные были так, случайными свидетелями разговора. – Переходим к следующему заклинанию…

Он занес руку над доской, чтобы начертить колдовскую руну, обозначающую заклятье, но не успел. Дверь аудитории распахнулась как будто с ноги, и мы все – более ста студентов, ведь лекции по боевой магии велись потоком для всего факультета, а то и для нескольких, в зависимости от курса, - повернулись туда. Только один сотрудник всей нашей академии мог вести себя настолько… по-хозяйски.

Не ректор. Ректор у нас был тихим и очень мирным мужчиной, который боялся громко чихнуть, дабы случайно не привлечь к себе внимание деканов. По сути, он – всего лишь марионетка для главы попечительского совета, графа де Брюйне, мужчины, если честно, кошмарного. Де Брюйне было уже лет за двести, как мне казалось, и уже одними своими шрамами он мог привести в ужас всю академию. Но в прошлом году его последний внук выпустился из университета, и граф упрямо искал себе замену из других богатых родителей, чтобы отдать им академию, которую лично поднимал из пепла, заставлял узнавать новые глубины магии и наконец-то овладевать силами, которые прежде были табуированы.