— Акитра! — воскликнул Джек и рывком снова выдвинул верхний ящик. Все флаконы со смазкой пропали. Сукин сын.

Джек закрыл ящик и, подойдя к столу, поставил на него пакетик с солью и бутылочку с маслом. Если Акитра хочет играть вот так, Джек более чем готов ответить на вызов. Он выдвинул ящик стола и вытащил мешочек с вербеной, а потом разложил ее под ярким горячим светом настольной лампы, чтобы высушить листья.

— Все в порядке? — спросил Майка, когда Джек уселся на стул и начал вытаскивать обрезанные нитки, застрявшие в пуговицах. — Хочешь, я заберу у него то, что он взял?

— Я сам заберу, позже. Сейчас я занят.

— Что он взял? — поинтересовался Майка и, закрыв книгу, начал подниматься с постели.

— Я сам, — отрезал Джек резче, чем следовало. — Мне нужно сделать это самому. Я должен постоять за себя.

— Он ведь тебе не обычный школьный хулиган, — перебил Майка, опять прислонившись к стене и подняв учебник. — Сила его не пугает, он только начинает еще больше стараться.

— Знаю, — отозвался Джек, выкладывая пуговицы в ряд. Восемь штук. Он смотрел на них, думая, что сделают с Акитрой восемь амулетов усиления чувствительности и хватит ли ему ингредиентов, но вдруг понял, что Майка все еще разглядывает его. — Я знаю что делаю, Майка, — сказал он. — На этот раз Акитра откусил больше, чем может проглотить.

— Ты ведь не собираешься делать так, чтобы его отчислили? — нахмурился Майка. — Мудак или нет, он пять лет был моим другом, когда никто больше не желал иметь со мной дела. — Джек кивнул, пытаясь скрыть удивление такой искренностью. Однако долго оно не продлилось. — Дружбу не меняют на первую попавшуюся подстилку.

Джек лишь вздохнул и покачал головой:

— Я не собираюсь подставлять его. Я просто преподам ему урок.

— Хорошо. — Хотя Майку ему явно убедить не удалось. — Но не жди, что я стану спасать тебя, когда твой план провалится. Даже представить не могу, что Акитра с тобой сделает.

— Просто не говори ему ничего об этом, и все будет в порядке. — Джек снова уставился в книгу заклинаний.

— Буду нем как могила, — ответил Майка, прежде чем вернуться к домашней работе.

Глава 48

Джек снова перечитал заклинание, проверил компоненты. Довольный, он высыпал содержимое всех мешочков на стол, собрав их аккуратными горками, так чтобы было легко дотянуться до чего угодно. Вытащив из нижнего ящика стола самую маленькую медную мисочку, он поставил ее рядом. Местами погнутая и прожженная, она помещалась у Джека в ладонях и служила ему верой-правдой всю школу.

Из глубины ящика он достал маленькую деревянную коробочку с латунными весами. Осторожно взвесив все ингредиенты, он сложил их в миску — одуряюще чувственный запах наполнил воздух, когда Джек добавил в смесь тюльпановое масло. Вытащив из кармана платок, он протер одну черную пуговицу и бросил и ее в миску, пальцами размазывая по ней масляные кусочки листьев и лепестков, зачерпывая жирную массу. От нее слабо пахло мускусом, напоминая о сексе.

Закрыв глаза, Джек накрыл одну ладонь другой и глубоко вдохнул, расслабляя метафорические магические мышцы, позволяя силе свободно циркулировать в теле. Его губы дрогнули в улыбке при воспоминании о прошлом вечере, член возбужденно напрягся, пока Джек перебирал в уме каждую секунду, проведенную с Майкой, сосредоточившись на каждом вздохе, каждой дрожи, каждом стоне.

Энергия внутри него забурлила, рождая теплое покалывание в груди, и он пустил ее по рукам — прямо в ладони, ощущая, как она пульсирует в кончиках пальцев в такт сердцу. Она хотела высвободиться, вырваться из оков, избавиться от поводка и ошейника, но Джек сдерживал ее. Именно теряя контроль над силой, люди чаще всего оказывались жертвами несчастных случаев.

Он чувствовал, как дрожит, как учащается дыхание, как по затылку бегут мурашки. В книге говорилось, что это заклинание требует не слишком много магии, но чем больше ее вложить в амулет, тем дольше будет продолжительность чар и тем сильнее — действие. Конечно, нужно быть осторожным, чтобы не переборщить и не испортить носитель, но камень — материал прочный. Он не так охотно впитывал магию, как дерево или кость, но и не был таким хрупким.

Открыв глаза, Джек увидел, как его кожа начинает светиться золотисто-зеленым. Этого должно быть достаточно. Он медленно вдохнул и выдохнул, высвобождая магию в сложенные ладони. В груди засосало, каменная пуговица поглощала магию, пытаясь высосать из Джека побольше, но он, закрывшись, отстранился. Тяжело дыша, он раскрыл ладонь и увидел, что амулет весь покрыт пеплом.

Пепел испачкал руку, и Джек вытащил пуговицу и обтер ее уголком платка. От прикосновения по пальцам пробежал ток, но это была остаточная энергия чар, а не действие амулета. Джек открыл мешочек с солью и посыпал пуговицу, запечатывая магию и освобождаясь от ее избытка. Несмотря на задумку, пуговица казалась совершенно обыкновенной. Чтобы она заработала, ее нужно было активировать каплей крови.

Если она вообще заработает. Вполне могло статься, что Джек что-нибудь напутал и теперь держит в руках какой-нибудь сильный амулет чесотки или простуды. Он посмотрел на пуговицу и рассеянно постучал по краешку. Нужно проверить ее, чтобы убедиться, что он все сделал правильно, прежде чем вкладывать в эти чары еще время и силы.

Джек открыл верхний ящик стола и, порывшись, вытащил набор принадлежностей для зачарования. Для немага он походил на набор для рукоделия, правда, с необычными примочками — вроде серебряной и золотой нити, костяных бусин, перочинного ножа, кетгута[1], волос из гривы единорога и драконьей чешуи — в добавление к привычным иголками и ниткам. Сейчас ему нужны были только они.