Как я узнал от мудрецов, у серых людей были даже свои города далеко на востоке и юго-востоке. Разведчики туда добирались так редко, что подобные рассказы многие считали легендами. А мы сталкивались с теми серыми, кто подавался в поисках лучшей жизни сюда — к границам земель людей.

При этом каждый раз, когда какое-то поселение появлялось неподалёку от Стены — выдвигался отряд и зачищал его. Стоило только серым обжиться, как они начинали искать себе добычу, а особым деликатесом для них было людское мясо. Полное жизни, нежное, оно буквально манило их, как наркотик. Чем больше поселений серых было поблизости, тем быстрее собиралась «голодная» армия — которая и устремлялась в набег на Стену. Но по особой просьбе мудрецов в этот раз один посёлок был оставлен для нас.

Мы выдвинулись из города вместе с попутным обозом, отправленным на Стену. Идти нам предстояло семь-восемь дней, а если что-то случится в пути — и того дольше. В первую ночь мы остановились на огромном постоялом дворе. Вернее, раньше это и был обычный постоялый двор, но сейчас он больше напоминал городок. Сюда стекались местные жители, чтобы культурно выпить и обменяться новостями, сюда приезжали торговцы, чтобы продать товар, здесь всегда останавливались на ночь отряды ааори и обозы. Как объяснил мне возница телеги, на которой мы ехали и которому оплатили выпивку — это было последнее большое поселение на нашем пути. Никто не селился к югу от Форта Ааори дальше, чем на два дня.

Мужик, у которого я даже имени не спросил, после первой кружки охотно рассказал, что он думает обо всём, что может находиться дальше. Это край мира! Дальше ни аори, ни нашему брату делать нечего. И если бы Форт не платил тройную цену за доставку, в жизни бы он никогда не поехал на юг. По словам возницы, больше нескольких месяцев там никто не выдерживал. Люди становились нервными, злыми и дёргаными. И если такое произошло, лучше было уехать подальше на запад, чтобы прийти в себя. Некоторым приходилось вообще покинуть Форт Ааори. Изменение было безжалостно к местным. А вот ааори, по словам возницы, вообще его не замечали.

Дальнейший путь пролегал по очень странной местности, где сошлись вместе горы, каменистая равнина и море. Узкая полоска земли между Южными горами и острым длинным заливом по факту и была дорогой. Она то серпантином вилась вверх, то шла, прямая как струна, по почти ровной местности. На севере маячили горные пики, а на юге — земля на несколько сотен шагов обрывалась вниз, где море пробило себе путь на сушу. Другой берег, по словам обозников — это уже Дикие Земли. Но это было понятно и так. Во всяком случае, я никогда не слышал, чтобы в людских землях росли деревья с ярко-салатовой, багровой и даже сиреневой листвой. Когда на нашем берегу светило солнце — на том берегу мог идти снег, дождь или град, а на горизонте могли клубиться тёмные тучи или начинаться пожар. Звуки с той стороны залива до нас почти не долетали, но отсветы природных явлений были видны хорошо.

Впрочем, на нашем берегу природа тоже была не слишком привычная. Ехавшие впереди на кирри вэри постоянно останавливали отряд, спешивались и шли проверять какой-нибудь свежевыросший посреди дороги куст. И это при том, что навстречу нам постоянно попадались группы всадников и другие обозы — и, как я понял, они регулярно делали то же самое. Возница рассказал, что воевать до стены обычно приходится только с растениями. Мало кто из изменённых тварей умудряется горами пройти за Стену — но случается всякое.

Конечно, возить припасы морем было бы удобнее, но это было невозможно. И дело даже не в том, что пришлось бы делать крюк в несколько дней — это полбеды. В заливе были свои течения, которые не оставляли кораблям и шанса. Ещё во второй день, на привале, возница отвёл нас к берегу и показал местную достопримечательность — сангарский транспорт. Корабль зашёл в залив и остался там навсегда, замерев безмолвной глыбой на мелководье. Всё, что было выше волн — сгнило. Но даже остов на дне выглядел невероятным. Никогда не доводилось мне видеть корабль длиной в тысячу шагов и шириной в две сотни. Рассказать, как и почему этот корабль там очутился, возница не смог — просто не знал.

— Зато там золота много. Здесь все об этом говорят, — сказал он. — Только его никто достать не может. Течение сильное — сразу на глубину уносит, даже если спустился благополучно. Вон, смотрите, скелеты храбрецов под скалой.

— Враньё всё! Если никто не смог проверить, откуда знаешь про золото-то? — спросил Злобный и заработал обиженный взгляд возницы.

— Я почём купил — за то и продаю. Не интересно — не слушай.

Бойцы, кстати, в походе вели себя почти образцово: почти никого не цепляли и старались не лезть в драку лишний раз. На постоялом дворе, правда, не удержались и были биты местными, но не слишком сильно. Я мог бы высказать претензии на этот счёт, благо всех участников драки поймали — но, узнав причину, сам, при поддержке Ножа и Эр-нори, навалял бойцам. Приставать к местным женщинам — это не дело. Может быть, именно после этого они и стали сдержаннее и покладистее: Молчок всё-таки научил нас делать людям больно голыми кулаками.

На седьмой день показалась и сама Стена. И только увидев её, я понял, насколько это важно — держать здесь гарнизон. Длина стены завораживала — укрепление тянулось от самого моря до крутых горных склонов. И если до огромной башни рядом с морем мы могли дойти за полдня, то до крайней башни на склоне горы пришлось бы идти ещё почти день. Вся стена состояла из крытых укреплений. Парапета на ней как такового не было. Вместо него в небо устремлялись заточенные чёрные колья. Каждые сто шагов ввысь тянулась очередная башня с утыканной кольями крышей и со следами многочисленных ремонтов.