Мари не могла контролировать свое тело и разум в течение этих нескольких минут обладания. Опять кого-то убить? Это не было похоже на самую привлекательную вещь в мире, но она не могла допустить, чтобы Эмброуза, человека, о котором она отчаянно заботилась, убили, потому что он хотел для нее самого лучшего — и потому что он вернулся за братом-мудаком.

Мари не знала, из-за чего произошла драка, но она чувствовала ярость, исходящую от Эмброуза. Что бы ни случилось между ними, Эрикос сделал что-то, что так сильно разозлило ее нежного тритона, что он готов был избить до крови — а ведь Эмброуз был невероятно предан.

— Мы на месте.

Голос Кая вывел ее из задумчивости, и она была почти благодарна ему за то, что он отвлек ее.

Тот повернулся к ней лицом. Боже, этот Атлант был огромен. Не такой высокий, как Деймос или Эмброуз, но почти такой же. Его волосы были длинными и волнистыми, такими светлыми, что почти соответствовали ее волосам. Его глаза были суровыми, жесткими — совершенно черными. Это было тревожно, когда большие черные глаза смотрели на тебя так, словно ты был всего лишь муравьем на земле, но ей удалось выдержать его взгляд.

Эмброуз крепче сжал ее пальцы, и она почувствовала облегчение.

— Не говори. Не смотри им в глаза. Смотри безразлично. Я не знаю, кто ты, но ты не богиня, — он окинул ее хвост долгим скептическим взглядом, и она заставила себя не шевелиться. — Может, ты и похожа на одного из них, но это не так.

Мари кивнула и облегченно вздохнула, когда он снова повернулся к ней.

— Все будет хорошо, — заверил ее Эмброуз, улыбаясь.

Жаль, что она не могла улыбнуться в ответ. Ее нервы были на пределе, что заставляло ее нервничать до дрожи. Даже Эмброуз, который изо всех сил старался успокоить ее, делал это не очень хорошо.

— Я непременно споткнусь о свой хвост. Или, знаешь, взорву что-нибудь с помощью моих божественных сил, — пробормотала она, когда широкая дверь во дворец распахнулась. Пузырьки воздуха брызнули со всех сторон, на мгновение закрыв ей обзор.

Когда они ушли, она забыла о своих тревогах.

Черт возьми.

Это место было готической версией «Русалочки». Комната перед ней расширилась примерно на сто метров вперед. Мрамор был блестящим, отполированным и черным. Как и весь остальной город. За исключением того, что сквозь этот черный мрамор были пронизаны золотые струйки, которые бежали по полу, все они были сосредоточены вокруг малинового символа, который был структурирован в середине комнаты.

Прямоугольную комнату окружали мраморные колонны в том же стиле, что и пол, над которым она парила. На каждой колонне был изображен тот же символ, что и на Земле, на верхней части мрамора-золотой, а не красный.

В конце просторной комнаты стоял трон, такой большой, что у нее перехватило дыхание. Верх кресла, украшенный золотой и малиновой расцветкой, был украшен двумя каменными змеями. Их рты были открыты, длинные языки вырывались наружу, а бриллиантовые клыки сверкали в комнате. Их глаза были сделаны из самого красного камня, который она когда-либо видела, и они смотрели на нее со своего возвышения. Длинные, детализированные тела переплетались, начиная с противоположных сторон стула, а затем встречаясь посередине. Их шеи, кроме ног, были единственными частями тела, которые не были связаны вместе.

Значит, рыбы поклонялись змеям? Разве эти твари не едят рыбу?

Мари тут же пришла к выводу, что Атланты — садистские сукины дети. Она могла поспорить, что они приносили жертвы Лохнесскому чудовищу и каждый вечер приходили на берег, чтобы танцевать голыми вокруг курицы с отрубленной головой.

Она быстро взглянула на Эмброуза и подавила смешок, представив, как это делает Эмброуз.

Определенно.

— Мы с королевой удаляемся на ночь, — раздался низкий голос с трона.

Деймос встал перед ней, закрывая ей обзор. Эмброуз стоял по одну сторону от нее, а охранник — по другую. В общем, она была заперта в клетке.

И ей это действительно не нравилось.

Мари толкнула Деймоса в спину, и тот предостерегающе зарычал на нее.

— Отойди, — прошипела она, когда он не сделал этого. — Я ничего не вижу!

— Мари, — прорычал Эмброуз, больно сжимая ее руку. Она уже собиралась наброситься на него, когда заметила выражение его лица. — Скоро ты получишь свой шанс. Перестань привлекать к себе внимание.

Он пренебрежительно отвел от нее взгляд, заставив замолчать.

«Окей. Что ж. Значит так, да?»

Голос Кая эхом разнесся по тронному залу.

— У нас неотложный вопрос, милорд.

Она услышала слабый вздох, а затем король заговорил.

— Я сомневаюсь, что это может быть намного более неотложным, чем мой сон.

Мари сдержанно фыркнула. Каким королем он был. По крайней мере, с Эмброузом она знала, что он позаботится обо всех проблемах, пока в городе не воцарится мир, даже если это будет означать отсутствие сна и «драгоценной постели». Ее грудь раздувалась от гордости. Глупые старики, глупые фальшивые короли, глупые Деймосы, которые не хотят двигаться.