–  Да, только я явно отстаю по счету, - неожиданно озорно улыбнулся Лауринь.

–  А вас это, конечно, огорчает, - усмехнулась я.

–  Н-нет… вы не так поняли, - разом смешался лейтенант.
– Я не то хотел сказать…

–  Ладно, неважно, - решила я сменить тему.
– Вы не в курсе, чем кончилось побоище?

–  Нет, - мотнул вихрастой головой Лауринь.
– Когда вы упали, началось такое… Я, если честно, не оглядывался, не до того было.

–  Понятно… - вздохнула я.
– Как вы вообще ухитрились меня поднять и дотащить сюда?

–  Не знаю, - честно ответил Лауринь.
– А что было делать?

–  Да, делать нечего, - сказала я себе под нос.
– Хорошо. Вернее, ничего хорошего. Лауринь, а не сходить ли вам на разведку?

–  Зачем?
– поразился лейтенант.

–  Должны же мы знать, кто выиграл в этой стычке, - ответила я.
– У меня есть сильное подозрение, что стальвийцы, но кто его знает… Идите, Лауринь, идите. Обещаю, что никуда отсюда не денусь.

–  Но… - начал было Лауринь, и мне пришлось сказать прямо, зная, что намеков он не поймет:

–  Лауринь, идите, не спорьте, очень вас прошу. Видите ли, кроме всего прочего, мне бы хотелось постирать одежду и привести себя в порядок. Конечно, раздетой вы меня уже видели, и не раз, но, тем не менее, согласитесь, дело это достаточно интимное…

–  О… - Лейтенант заметно смутился.
– Простите… Конечно, я пойду…

Ходил Лауринь достаточно долго, тщательно выполосканная в ручье одежда - на стирку эта вода еще годилась - успела почти просохнуть на ветерке. Отскребать от себя засохшую кровь, грязь и прочие малоприятные субстанции в холодной воде оказалось сложно, но это было лучше, чем ничего. Подозреваю, ароматы от меня по-прежнему исходили далеко не сладостные, но хотя бы я не чувствовала себя извалявшейся в мусорной куче.

Лейтенанта я встретила уже полностью облаченной. Если честно, я не сразу услышала, как он подошел, и еще подумала: ведь может же, когда захочет, не топать, как плохо воспитанная лошадь!

–  Ну, что там?
– спросила я, грызя травинку. Травинка была невкусная, осенняя, но больше занять себя было нечем, трубка где-то потерялась.

–  Ничего, - ответил Лауринь, усевшись рядом со мной на траву.
– И никого. Живых, то есть… А мертвых много.
– Его явственно передернуло.
– И в наших цветах, и в их тоже… Поди пойми, кто кого.

Я только вздохнула. Да, пожалуй, мальчишка, сроду не бывавший на войне, не разберется в многочисленных следах, оставленных двумя отрядами. Ну, ничего. Теперь главное - выбраться отсюда, и поскорее.

–  А вы сможете идти?
– тут же поинтересовался Лауринь. Очевидно, последнюю фразу я произнесла вслух.

–  Куда я денусь, - хмыкнула я, вставая. Увы, сделала я это слишком резко, и меня сильно шатнуло. В целом было ясно: хотя стоять и даже совершать некоторые движения, не требующие серьезных усилий (ухитрилась же я искупаться!), я способна, а вот насчет идти…

Впрочем, сказать что-либо по этому поводу я не успела - Лауринь молча подставил мне плечо. Так, пожалуй, даже удобно, что он ниже меня ростом… Вот только стоило мне всем своим немаленьким весом навалиться на лейтенанта, как лицо его перекосилось от боли.

–  Эт-то еще что за новости?
– поинтересовалась я, снимая руку с плеча Лауриня и внезапно припоминая его давешние манипуляции с перевязкой.
– Вы ранены? А ну, дайте взглянуть!

–  Не надо, - запротестовал лейтенант.
– Такая ерунда, право, а вы и без того…

Однако по его побелевшему лицу и выступившей на лбу испарине видно было, что "ерунда" таковой отнюдь не является. Присохшую повязку пришлось отдирать, Лауринь шипел сквозь зубы, но терпел.

–  Ого!
– только и сказала я, когда размотала, наконец, неровно намотанную повязку. Похоже, Лауриня вскользь зацепил кто-то из магов - на плече красовался глубокий рубец, не ожог, но что-то вроде… Чуть левее - и быть бы ему без руки. И с такой вот раной он сперва выволок меня с поля боя, потом еще дважды проделал тот же путь, и до сих пор ухитряется оставаться на ногах? Я невольно зауважала мальчишку.
– Да что вы дергаетесь?

Лауринь угрюмо молчал, так что мне пришлось прекратить свои манипуляции и кратко пояснить ему ситуацию:

–  Лауринь, я предпочитаю, чтобы в нашем дуэте, раз уж нам так не повезло остаться в этом треклятом лесу вдвоем, был всего один калека. По странному стечению обстоятельству этим временным калекой буду я. Поверьте, вылечить вас мне не трудно, большого значения эти затраты энергии для меня не имеют, чуть больше, чуть меньше, роли уже не играет.
– Я перевела дыхание и закончила: - Поэтому прекратите геройствовать. Вам меня еще на себе тащить, сами видите, какой из меня ходок. Вам ясно?