Когда я в очередной раз вынырнула в реальность, пот лил с меня ручьем. Лауриню приходилось тяжело - из прокушенной нижней губы по подбородку тонкой струйкой текла кровь, побелевшие от напряжения пальцы, сведенные судорогой, вцепились в подлокотники кресла.

Пора было заканчивать, я знала это. Такие опыты могли плохо кончиться, да и мало приятного наблюдать, как мучается человек, но бросать работу на полпути не хотелось - я только-только добралась до воспоминаний, связанных со столицей.

И я продолжила - признаться честно, из последних сил. Давно мне не приходилось так выматываться, но мое упорство было вознаграждено - я все-таки углядела кое-что. Даже не углядела - услышала. Мальчишки действительно умудряются оказываться в самых неожиданных местах, а у Лауриня, похоже, на роду было написано попадать в неприятности…

Смутное, зыбкое воспоминание: маленький Лауринь играет в прятки с братом, забирается за портьеру в кабинете отца. И дальнейшее - не столько зрительные образы, сколько голоса: кто-то входит в кабинет, Лауринь узнает отца, а второй человек ему незнаком. Ференц Лагарста разговаривает с этим незнакомцем, беседа ведется вполголоса, разобрать удается лишь отдельные фразы, да Лауринь и не вслушивался, но мне оказалось достаточно и их. Оставался сущий пустяк - уничтожить чужие "зарубки"…

Я открыла глаза - закончила я вовремя, с губ Лауриня рвался уже не стон, а хриплый крик, а рубашку на нем можно было выжимать. Я сняла с него магические оковы, и мой лейтенант разом обмяк в кресле, дыша, как загнанная лошадь. Повинуясь неожиданному порыву, я обняла его, прижала к себе мокрую голову.

–  Все, - тихо сказала я, гладя его по взъерошенным волосам.
– Уже все…

Лауринь издал что-то среднее между смешком и стоном и взглянул на меня снизу вверх.

–  Фло… вот вы маг, вы должны знать… неужто маги не могли сделать эту… процедуру… не такой… не такой…

–  Болезненной?
– подсказала я.
– Видите ли, обычно ее применяют к подозреваемым в совершении тяжких преступлений, либо к добровольцам. Последние согласны терпеть, а с первыми никто особенно не церемонится, так что смысла тратить время и силы на то, чтобы сделать процедуру более приятной, никто не видит. Я ответила на ваш вопрос?

–  Вполне… - Лауринь неохотно оторвался от меня, выпрямился.
– Но это хотя бы было не зря? Я имею в виду, вы что-нибудь узнали, Фло?…

–  Что-то узнала, - хмыкнула я, набивая трубку.
– Хотелось бы теперь выяснить, имеет ли это какой-то смысл или является случайным совпадением.

На самом деле, я выяснила всего две вещи, которые могли дать какую-то зацепку. К сожалению, оба воспоминания были нечеткими - что взять с ребенка!
– к тому же, уликами их признать было нельзя. Да еще до конца Лауринь разговор услышать не смог: его таки обнаружили, и отец выставил его за дверь. Рассмотреть гостя как следует Лауринь не успел.

Несколько фраз. Голос, наверняка изменившийся со временем. Очертания фигуры. Движение. Эти воспоминания ничего не значат, но в то же время они бесценны. Если использовать их как подсказку… Кто знает, может быть, что-то и получится.

–  Так что вы видели?
– не отставал Лауринь.

–  Вам лучше об этом не знать, - отрезала я и, открыв дверь, крикнула вниз: - Рима! Собирай на стол!
– Я снова повернулась к Лауриню.
– Сейчас мы с вами поужинаем, а потом…

–  Я лучше поеду, - отказался Лауринь, поднимаясь на ноги.

–  Никуда вы не поедете, - оборвала я.
– Под дождем, в темноте, да в таком состоянии… Хотите шею себе сломать? Как хотите, я вас не отпущу.

–  Тогда расскажите, что видели, - потребовал Лауринь. Вот как заговорил!

–  Будете препираться, я вас дара речи лишу, - пообещала я, скрывая ухмылку.
– Марш вниз, лейтенант, Рима сегодня приготовила что-то необыкновенное в честь возвращения любимой хозяйки…

Лауринь вынужденно покорился. Обычно он никогда не показывался у меня до ужина иначе как по делам, и всегда умудрялся исчезнуть до завтрака. Чтобы усадить его с собой за один стол, требовалось потратить полчаса на уговоры, а поскольку мне было лень, то уговорами я никогда не занималась. Сегодня, правда, пришлось, но исключительно в утилитарных целях: отпускать лейтенанта мне не хотелось, особенно в свете того, что удалось узнать… Увы, он - мишень, причем мишень беззащитная, умение владеть оружием его не спасет, если за него всерьез возьмется Наор. Впрочем, если он вздумает заняться мной, я тоже долго не продержусь, но пока есть возможность оттянуть эту неизбежную встречу, нужно ею воспользоваться…

В доме у деда, как обычно, было неприбрано - мы оба крайне не любим, когда слуги вторгаются в святая святых, наши кабинеты, а поскольку самим нам всегда недосуг, то там, где мы обитаем, обычно царит хаос. Правда, в этом хаосе хозяева ориентируются с легкостью, а прочим делать в кабинете нечего…

–  Я ждал тебя еще вчера, - ласково встретил меня дед, однако, соизволил подняться навстречу, взял за руки и долго разглядывал меня в тусклом осеннем свете.
– Хороша! Будто только что из каземата! Ты себя в зеркале видела?